автор: Анастасия Ташкинова

 

Пришел с плантации однажды

Уставший старенький китаец.

Упал на койку,шляпу снял

И отодвинул ранец….

Он погрузился в сладкий сон,

В нем был он,как Наполеон,

Катал его на спине слон..

Осталось только сесть на трон!

Проснулся дед,внучат поцеловал,

Собрался не спеша.

Пусть чистая его душа,

Но за душою ни гроша.

Чуть встало солнце,

Снова в путь,

В зеленых листиках тонуть,

Что спину аж не разогнуть.

И чай когда он собирал,

О своей жизни размышлял,

Что очень тяжко без жены

Быть одному главой семьи.

Пришло время обеда,

Сели все в круг,

И рядом с китайцем

Сел его друг.

«С тобой мы дружим столько лет!

С тобой прошли мы через столько бед,

И я прошу тебя одно-

Послушай ты меня,сосед!

Тут предложили работенку

Одни смекалистые люди,

Без риска передать игрушку

И богатеями мы будем!»

Китаец долго думал,

Всю ноченьку не спал.

На следующее утро

Ответ соседу дал:

«У меня ж семь внуков,

Два сына и дочь,

Согласен я тебе помочь.

Только обещай,что останусь я жив,

Ведь надежная опора я для них».

Спустя пару дней,

Отправился он в дорогу,

С собой взял компот

И ватрушек немного.

Ему дали куклу,

Купили в Россию билет,

В плацкарт посадили.

«Ступай с Богом,дед!

Приедешь в страну,

Таможню пройдешь,

Скажешь,что куклу

В подарок везешь.

Встречать тебя

Будет наш друг,

Передашь куклу,

В руки из рук.

Станешь ты словно Наполеон,

Плюс,в кармане миллион!»

Ехал китаец трое суток,

Поглядел на озера и уток.

И вдруг поезд остановили,

Все зашумели кругом.Заходили

Люди в погонах,зеленой форме,

Проводники,человека четыре,

На другом языке говорили,

Рядом собак проводили.

Посинел,испугался дедок,

Куклу завернул в платок,

Бегающими глазами на них смотрел.

Вдруг рядом с дедом ребенок заревел.

В ту сторону все повернулись.

Все, кто говорил-заткнулись.

Сотрудник сказал ему: «Дед,

Покажи-ка мне свой документ!

Откуда едешь и давно-ль,

И сумку мне свою открой».

Мухтар залаял,заскулил-

Китайца он разоблачил.

В рюкзаке лежал мешок,

В мешке игрушка,

Вся завернута в платок,

Компот и ароматная ватрушка.

Мухтар,не замолкая лаял,

На эту куклу иль ватрушку.

Кинолог знал,что пес не подведет,

И попросил достать игрушку.

С поезда китайца сняли.

Он шел в каких-то непонятках.

«За что?Я вез её в подарок!

Я должен передать ребятам!»

Его завели на таможенный пост,

С собой рюкзак захватили.

На вид китаец слишком был прост.

Присесть ему предложили.

В кабинет зашли еще два должностных лица,

Дед ничего не понимал,

Ни языка,ни фраз,ни жестов,

И еле-еле он дышал…

Зашли сотрудники таможни-

Дознаватель,переводчик.

Первый-все узнавать и раскрывать,

Второй-первому в помощь.

Переводчик объяснял.

Китаец бумаги подписал,

Что все он четко понимал,

О своих правах узнал.

Дознаватель вопросы задавал.

Что и как,паспорт проверял,

Отпечатки пальцев снимал.

«Подставили вас»,-

Говорил деду майор,

В подарок куклу

Ждет наркобарон.

В кукле вашей большой,

Как нам сказал эксперт,триста грамм-гашиш,

Вас,дорогой мой,

Использовали,как подсадную мышь.

Тут понял все китаец,

Начал громко реветь.

Чем он думал тогда?

Надо было глубже смотреть!

«Нет в мире дурнее деда!

Зачем я послушал соседа!?

Не спросил у него ничего…Почему

Повелся на эту всю ерунду?»

И подумал,что никогда не вернется

В «Страну восходящего солнца».

А что случилось с китайцем потом,

Известно лишь органам другим.

Сидит,отматывает срок он

Иль спокойно дома спит.

Конечно,можно обойти закон,

Аль пронесет,

Но таможенник-дознаватель

Всегда истину найдет!

И мой совет вам всем-

Живите по закону!

Зато свободны и спокойны,

Пусть даже будете без миллиона!

Доверять дознавателю

автор: Дюринг Евгений

 

  устранить раскол, расхождение, несоответствие – вот цель дознания, привести дознаваемого к согласию с самим собой, точнее, к совпадению, потому что он изначально расколот, разбит, разделен, при этом нужно избегать ловушек, когда одно и другое склеивается внешним образом, не совпадая 

внутренне, никакого клея, никакой сварки, сварочный аппарат можно использовать только для выбивания, выжигания признаний, все способы хороши, но до сих пор дознаватель обходился самыми мягкими способами, самыми безболезненными инструментами, может быть, так оно и нужно, прежде чем 

драть зуб, нужно сделать анестезию, не в этом ли цель наших последних собеседований – окончательно разлучить дознаваемого с самим собой, чтобы потом легче было его вернуть к самому себе, все это так хитроумно, что у меня голова идет кругом, я перестаю соображать, так бывало на трассе, крутишь-крутишь педали и постепенно теряешь ощущение реальности, времени, о чем-то думаешь, но ничего не соображаешь, не решил бы в таком состоянии и простейшей арифметической задачи, иногда мне кажется, что там, в седле велосипеда, я был ближе всего к самому себе, да, не в кресле-качалке, хотя между тем и другим много общего, а в седле велосипеда Trek Madone, на шоссе, по обеим сторонам поля, вдалеке горы, снова горы, никаких гор, только поля, луга, отдаленные опушки, облако закрыло солнце, не жарко, крутишь педали, о чем-то думаешь, но ничего не соображаешь и просто не сознаешь самого себя, вот тогда-то я и был ближе всего к самому себе, какого бы мнения ни держался на этот счет дознаватель, не случайно же я занимался велоспортом с юности, у меня был прирожденный талант, а талант – это и есть наше «я», с чем же еще может человек себя идентифицировать, как не с талантом, если он есть, когда его нет, дело осложняется, но когда талант очевиден, все становится проще, не нужно ломать голову, никаких дознаний, крути педали и будь счастлив, вот оно как, почему же все изменилось, потому что я захотел большего, я искал лучшего от хорошего, имея хорошее, искал еще более хорошее, абсолютно хорошее, я хотел стать первым, превзойти своего кумира, позднее я прочел миф об Икаре и подумал, что в этой истории скрыто предупреждение – не стремись к совершенству, к полной победе, всякое достижение относительно, и всегда найдется кто-то, кто его превзойдет, поэтому не переходи границу в своем стремлении к первенству, хватит с тебя и второго места, вернее, 

стремясь к титулу, не переступай границы дозволенного, веди честную борьбу, переступив границу, я оказался в разлуке с самим собой, и сейчас, наверное, ведутся переговоры о моем возвращении, репатриации, дознаватель, конечно, на моей стороне, я должен ему доверять, как бы мне ни хотелось его ослушаться, главное – не уклоняться от встреч, дознания, и тогда, может быть, наверняка, я снова стану самим собой, и не нужно будет ни о чем рассуждать, покой тождественности, ради этого стоит все претерпеть, любопытно, что синицы зимой гомонят так же громко, как воробьи.

Подарок дознавателя

автор: Ольга Вэдер

 

День Алистера Меррика начинался рано. К девяти утра он, как правило, успевал пару часов поработать с бумагами в ратуше или допросить задержанных в тюрьме. В тот день дознаватель работал в ратуше, просматривая доклады и отчеты, решая, какое из дел может потребовать личного участия. Ральф Бейши, преемник Нурмена на княжеском троне, лично попросил Меррика повременить с уходом с поста дознавателя. Алистер не противился.

Один из гонцов, дежуривший в коридоре, возник перед столом дознавателя:

- К вам Дерек Лэннимер.

Алистер с большим трудом подавил изумление.

- Пригласи, - кашлянув, сказал он.

Тяжело наваливаясь на костыли, маг пересек кабинет дознавателя и упал в кресло. Он добирался до ратуши пешком, присаживаясь иногда, чтобы отдохнуть. Алистер понял это, покачал головой и поймал вопросительный взгляд Дерека.

Взгляд требовал ответа, а Меррик знал, на какой невысказанный вопрос.

- Да, я догадался, - негромко сказал дознаватель. – Кейра и ты.

- Последствия будут? – устало поинтересовался Лэннимер.

- Я сильно зол на тебя, - сообщил Алистер. – Ты ловко воспользовался моим неведением в магических вопросах.

Дерек пожал плечами.

- Никто не мешал тебе в свое время поступить в Академию, - заметил он.

- Разумеется, - покивал Меррик. – У меня несколько вопросов по твоему делу. Соизволишь ответить, поскольку все равно пришел?

- Спрашивай, - разрешил Лэннимер, дивясь про себя.

Разговор у них велся так, словно они по-прежнему оставались друзьями, и Дерек явился по просьбе Алистера помочь с очередным делом, в которое впутана магия.

- Сильнее всего меня интересует, отчего кровь Лагрейда дала реакцию на серебро, - сказал Меррик. – Что ты сделал?

- Он становился оборотнем, Алистер, - проговорил маг. – Правда, ему потребовалось бы не меньше шести-семи лет, чтобы покрываться шерстью и выть на луну, поэтому реакция была слабой.

Верно, вспомнил дознаватель, понадобилось около трех минут, чтобы кровь зашипела на серебре. В книге Дерека он прочел, что крови оборотней, превращавшихся хотя бы раз или готовых превратиться, достаточно было секунды, чтобы вскипеть и испариться.

- Хорошо, - Меррик сердито крякнул и поправился: - впрочем, ничего хорошего, - он подумал и продолжил допрос: - Как ты этого добился?

- Не я, - ответил Дерек. – Моих познаний было недостаточно, чтобы превратить человека в оборотня.

- Кейра, - понял Алистер. – Так что она сделала?

Лэннимер добросовестно подумал.

- Не уверен, что ты помнишь, - начал он, как показалось Алистеру, издалека, - но в тех старых делах об оборотнях, что ты мне дал, мелькало имя Алекса Мита.

Память у Меррика была не хуже великолепной памяти Лэннимера, поэтому дознаватель чуть не обиделся: не считает ли его Дерек выжившим из ума стариком? Потом решил, что маг не хотел оскорбить его.

- Прекрасно помню, - ответил Алистер. – Целитель, ставший оборотнем.

Дальше маг пересказывал дознавателю то, что узнал от Кейры об этом человеке. Оказывается, старые семьи людей-волков знали о Мите и его делах.

- Он стал оборотнем по собственной воле, - сказал Лэннимер. – Влюбился в девушку из семьи оборотней, и пошло-поехало.

- Сильно любил, значит, - задумчиво проговорил Меррик.

- Больше жизни, - кивнул Дерек. – Но семья придерживалась строгих правил, а именно: чужакам хода нет. Тогда Мит сказал, что сумеет найти способ менять обличья, и нашел такое средство. Он создал напиток, позволявший человеку становиться зверем. Эликсир Мита. Его состав знают только оборотни, и то далеко не все.

Алистер был догадлив.

- Кейра напоила Лагрейда этим эликсиром, - подытожил он. – Когда она успела?

- На нашей свадьбе, - усмехнулся Дерек. – Как ты полагаешь, зачем нам нужна была эта свадьба?Алистер задумался.

- А если бы Лагрейд не пришел? – глухо спросил дознаватель, осознавая, что имеет дело с тщательно продуманным планом.

Лэннимер цинично засмеялся в ответ, и Алистер понял – Лагрейд бы пришел в любом случае: такой маг, как Дерек, заставил бы его прийти. Опасный ты человек, Лэннимер, подумалось дознавателю, а ведь на первый взгляд не скажешь. Как и Конрад Хелмир, Алистер пришел к мысли о том, что очень недооценивал возможности и способности Дерека Лэннимера. Правда, и Кейра играла не последнюю роль, но всё же, всё же…

- Спрашивай еще, - сказал маг. – Или тебе лучше изложить в письменном виде?

Слабая ирония в голосе собеседника заставила Алистера оторваться от размышлений.

- В письменном – позже, - произнес он. – Ты знаешь, когда я засомневался в виновности Лагрейда, то серьезно задумался над тем, кому нужна смерть столь разных людей. Первым на подозрении стал ты.

Дерек насмешливо поклонился.

- Тогда-то я понял, что не знаю ни тебя, ни Кейру, - продолжал Алистер, проигнорировав издевательский поклон мага, – и решил поинтересоваться вашим прошлым. О тебе, Дерек, я узнал крайне мало: ты всегда был замкнут. Однако с Кейрой ситуация сложилась прямо противоположная.

Догадываюсь, о чем ты собираешься рассказать, подумал Лэннимер. Физическая усталость от пройденного пути и моральная усталость после дней напрасного ожидания ареста вновь навалились на него. Он почти не слушал Алистера, когда после паузы тот заговорил, ожидая эффекта:

- Первый обнаруженный факт меня сразил. Оказалось, прадед Кейры немного изменил свою фамилию, прежде чем переехать в другой город. Ты знаешь, как звучала их фамилия раньше?

Дерек опомнился.

- Да, - нехотя ответил он и назвал: - Заарен. Старая семья оборотней.

- Так, - Алистер начал нервно постукивать пальцами по столешнице.

- Когда ты дал мне прочитать старые дела про оборотней, я сделал заметки: кое-что показалось мне любопытным, - сказал Дерек. – Мит, например, или Хозяин Леса, или история старого Заарена…

- Я предоставил эти дела, потому что доверял тебе! – сердито прервал его дознаватель, а затем с досадой махнул рукой.

- Прости меня, - хмуро произнес Лэннимер. – Не мог я иначе.

- Простить… - пробормотал Алистер. – Сказал же… Ладно, продолжим. И что там было дальше с твоими заметками?

Дерек хранил молчание. Дознавателю пришлось повторить вопрос.

- А, я расспросил Кейру, - отозвался маг. – Она рассказала мне про Мита, про то, как семья ее стала называться Саанен, и несколько других занимательных историй. Помнишь стихи и записи Виллера в моей книге? Это тоже дала мне Кейра. Или, скажем, Хозяин Леса – демон, которому в древности поклонялись первые оборотни.

- Она превращалась при тебе? – невпопад спросил Алистер.

- Разумеется, и не однажды, - не удивился вопросу Дерек. – Один миг, Алистер, - маг прищелкнул пальцами. – Один миг – и перед тобой стоит волчица.

Меррик сурово свел брови, тяжело вздохнул.

Лэннимер ощутил, как в изуродованной ноге толкнулась боль. Он сел поудобнее, стараясь сделать это незаметно: маг не хотел, чтобы Алистер обратил внимание на его состояние. Полгорода Дерек прошел сам, готовясь к последнему разговору, теперь осталось пережить этот разговор с дознавателем, а 

потом всё кончится. Затягивать Меррик не станет.

Алистер бесцельно пошевелил бумаги на столе.

- Еще вопрос, - сказал он, не глядя на собеседника. – Что вышло с епископом?

Дознаватель тянет время? Дерек не поверил своему предположению.

- С епископом, - протянул маг. – Ну, мне он успел насолить порядочно, а Кейре…

- Я спрашивал не о том, - Алистер посмотрел на Дерека. – Причины мне известны. Как он умер?

- От ужаса. Сердце не выдержало, - ответил Лэннимер. – Кейра сама не ожидала.

Грегори, определяя причину смерти, оказался прав, подумал о своем целителе Алистер, разрыв сердца. 

Конечно, когда старик епископ увидел неизвестно откуда взявшуюся женщину, которая на его глазах превратилась в зверя… Тут иной молодой парень умрет от страха.

- Я нашел в кабинете Арнетта твою книгу и серебряный кинжал, - сообщил Меррик. – Получается, епископ знал, кто оборотень?

- Догадывался, что оборотень кто-то из его врагов, - поправил Дерек. – Полагаю, если бы Арнетт мог назвать конкретное имя, он пришел бы к тебе.

- Пожалуй, - проворчал Алистер и снова зашелестел бумагами.

Он определенно тянул время. Лэннимер не мог понять зачем.

- Порталы открывал ты? – угрюмо полюбопытствовал дознаватель.

- Первый раз – да, - признался Дерек. – Потом Кейра прекрасно справлялась сама.

- Соучастник, - буркнул Алистер.

- Не отрицаю, - мгновенно парировал маг. – Кто тебя надоумил насчет порталов?

- Пераник, - назвал фамилию дознаватель. – Мне пришлось пойти к нему.

- Потому что ты мне не доверял, - кивнул Лэннимер. – Логично.

Внезапно Алистер спрятал лицо в ладонях.

- Лию, значит, ты не простил? – проговорил он, крепко потирая скулы. – Хотя мне ты говорил, что не хотел ее смерти.

- Не хотел, - подтвердил Дерек. – Мы хотели напугать ее, но вышло, как с Клорри.

Наступило молчание.

- Так что? – Лэннимер неловко пошевелился в кресле: боль накатывала волнами – нудная, тянущая. Не стоило всю ночь сидеть у окна, от которого ползла сырость. – Дай бумагу, я напишу, как всё было.- Бумагу тебе… - Алистер хлопнул в ладоши.

Вошел старший гонец.

- Приготовьте мой экипаж, - сказал Меррик, и Лэннимер подумал, что дознаватель сделает ему последний подарок: не погонит в тюрьму пешком, а доставит в своем экипаже. Однако Алистер, вздохнув, приказал такое, от чего Дерек на минуту потерял дар речи. – Отвезешь моего гостя домой.

Когда гонец удалился, маг и дознаватель встретились взглядами.

- Зачем ты играешь в благородство? – усталость вызвала у Дерека раздражение, с которым он справиться не смог. – К чему это?

- Потому что я не могу вас осуждать, - ровным тоном проговорил Меррик. – Не могу, ты понял?! Бог вам судья – и Кейре, и тебе. Но видеть тебя больше не хочу. Убирайся с глаз моих.

До Лэннимера внезапно дошло, что друга в Алистере он потеряет, если сию секунду не сделает хоть что-нибудь. Он хрипло проговорил:

- Прости ты меня. Мне нелегко было, пойми, а Кейре и того хуже.

- Уходи, уходи, - замахал руками Алистер. – Не мне вас судить. Поезжай домой.

Дерек поднялся. Ему было тяжелее, чем при физической боли. У выхода он обернулся, но Алистер уткнулся в свои бумаги, и Дерек, опустив голову, вышел.

А дознаватель работать не мог. Он понимал, что отпускает преступника по двум причинам. Первая: Алистер всецело был на стороне Дерека и Кейры. У него хранилось достаточно материалов о делишках Торвилля, Ирвиса и Клорри, Мэтта Лагрейда, однако покойный князь недвусмысленно дал понять, чтобы дознаватель не смел давать делам ход. Алистер знал почему, и это злило его: Нурмен намеренно связал ему руки, потому что сам был замешан в делах своих приближенных. Когда эти люди начали погибать, Меррик принял их смерть как некое торжество справедливости. Он опасался только, что всё зайдет далеко. Должен быть закон, а не месть, думал дознаватель, перебирая бумаги.

Вторая причина заключалась в том, что Алистер уважал Дерека Лэннимера и Кейру Саанен. За знания, за решительность, за отчаянную смелость, за ум, за упорство. Стать оборотнем, чтобы отомстить, и представлять при этом последствия – кто способен на это? Семь лет бороться с болью и одиночеством, готовясь к мести, – много людей такое выдержат? Алистер намеренно дал уйти Кейре. Он не стал преследовать Дерека. Отправить его на казнь Меррик не мог. Злился на мага, но не осуждал.

…Когда явившийся гонец известил, что отвез Лэннимера домой, Алистер набрасывал плащ.

- Мне надо отлучиться, - бросил он. – Я поеду по делам в Академию.

***

Дерек вернулся домой ошеломленный. Такого подарка он не ожидал, и не нужен был ему щедрый дар дознавателя. Маг приготовился к аресту, к возможным пыткам, к казни, но теперь впереди протянулась жизнь, которую он не знал, чем заполнить. 

Домашние дела много времени не отнимали, да и делались они машинально, а голова продолжала лихорадочно работать. Что дальше, спрашивал себя Дерек и не находил ответа.

К вечеру пасмурное небо прояснилось, а спустя малое время ветер унес остатки облаков. Над крышами медленно и величаво поднималась круглая луна. Прошел вдоль улицы, зажигая огни, фонарщик. Дерек вышел из дома и заметил, как похолодало. Вероятно, будут заморозки, первые в этом году. 

Рановато: они обычно наступали в конце октября. Как всегда, на улице пахло дымом из печных труб, а от соседнего дома доносился вкусный запах жарящегося мяса. Лэннимер почувствовал голод, вспомнил, что ничего не ел со вчерашнего вечера, но на улице было свежо и тихо, и Дерек медлил уходить. С шуршанием скользили по крыше опадавшие с яблони листья, а через несколько минут к шуршанию добавился новый звук.

Кто-то шел.

Справедливо полагая, что поздний прохожий вряд ли направляется в его дом, Лэннимер не глянул за низкую ограду, и удивился, когда скрипнула калитка. А спустя пару секунд его обнимала плачущая Кейра.

- Я думала, что не застану тебя, - шептала она, целуя мужа. – Боже мой, Дерек, я все-таки увидела тебя, все-таки увидела…

- Тише, - Лэннимер плечом распахнул дверь. – Зайдем в дом.

Оказавшись в доме, Дерек впервые за семь лет закрыл дверь на крюк.

- Ты рискуешь, - прошептал он, ласково обняв Кейру. Та прижалась к его груди. – Алистер знает, что убивали мы.

- Я пришла в последний раз, - проговорила колдунья. – Хотела тебя увидеть.

- Я тоже хотел, - признался Лэннимер. – Кейра! Неужели больше никогда?..

Колдунья отступила на шаг и медленно, грустно покачала головой.

Дерек закрыл глаза.

- Мне едва удается удерживать человеческий облик, - сказала Кейра и всхлипнула.

Погубить себя, чтобы отомстить – нужна ли такая жертва? Лэннимер открыл глаза; чувствуя слабость, прижался спиной к двери.

- Значит, не увидимся, - с трудом произнес маг.

- Да, мой хороший, - тихо отозвалась колдунья. – Я ухожу из княжества. Есть одно место, далеко отсюда, на севере – туда уходят все оборотни, утратившие человеческий облик. Остров среди большого озера. Только там, как говорят, мы снова становимся людьми, но вернуться мы уже не можем.

Она замолчала.

- Дай мне эликсир, - внезапно решившись, сказал Дерек. - Мне тоже будет к лицу волчья шкура.

- Нет, - Кейра стиснула зубы, чтобы опять не расплакаться. – Послушай меня, пожалуйста. Не надо больше глупостей, мы и так с тобой столько натворили… И не ищи меня, ты сделаешь только хуже.

Неподалеку раздался короткий волчий вой.

- Это за мной, - проговорила колдунья, улыбнувшись сквозь слезы. – Мои волки проводят меня.

- Хорошо, - глаза мага вспыхнули и зажглись упрямыми огнями. – Я не стану тебя искать, пока не найду надежного способа вернуть тебе человеческий облик. Но потом…

Кейра снова печально улыбнулась. 

- Нет такого способа, - сказала она, и глаза Дерека разом погасли: он понимал, что колдунья говорит то, в чем уверена. Последняя надежда ушла. Маг опустил голову.

Волк в поле снова призывно завыл.

- Мне пора, - Кейра взялась за дверную ручку. – Прощай. И еще раз говорю тебе – не делай глупостей.

Колдунья откинула крючок и скользнула в темноту. По двору бежала уже волчица.

Она перепрыгнула через ограду, мелькнула в светлом круге фонаря и исчезла в ночи.

Дерек долго сидел в своем кресле, потом поднялся и прошел в дальнюю комнату. Там, в простенке, между окнами, стоял шкафчик, сделанный по заказу Кейры. Лэннимер открыл его, в доме запахло сушеными травами, и он вспомнил, как Кейра с состраданием спрашивала:

- Разве можно так мучиться? Ты не мог купить обезболивающее? На соседней улице хорошая аптека.

Лэннимер с усмешкой сказал, сколько с него запросили за лекарство, и колдунья всплеснула руками:

- Совсем зажрались! Попробую-ка я тобой заняться.

Она начала составлять лекарство, попутно объясняя, что полностью снять боль не удастся, потому что рана нанесена магическим существом. Тем не менее, ее лекарство действовало неплохо: боль стала переносимой, если только не держалась несколько дней сырая погода.

Какого человека погубили, в очередной раз подумал Дерек с бессильной злостью. Он отодвинул пучки трав с аккуратно подписанными бумажными ярлыками, вынул из глубины шкафа небольшой темный флакон и отпил глоток. Ноющая боль утихла.

В комнате становилось светлее. Ночь миновала, наступал день.

У Лэннимера не осталось начатых дел. Он никуда не собирался идти и никого не ждал. Протопить печь, приготовить поесть и лечь спать – нечего сказать, далеко идущие планы! Ему и спать не очень хотелось, несмотря на бессонную ночь.

Дерек вышел за дровами. Колоть их не надо было: это он сделал неделю назад, когда, страшно тревожась за Кейру, которая ждала князя на Волчьей пустоши, пытался отвлечь себя работой.

Он затопил печь в комнате, принялся за плиту на кухне и услышал звук подъезжающего экипажа. Алистер?! Так рано? Хотя это на него похоже. Дерек выпрямился и прислушался. Да, экипаж остановился у его дома. Звучно отфыркнулись лошади; кто-то лихо спрыгнул с экипажа. Тотчас скрипнула калитка.

Неужели Алистер передумал? Дерек испытал одновременно и разочарование, и облегчение.

- Входи! – крикнул он прежде, чем в дверь постучали.

В дом вошел не господин княжеский дознаватель, а тот, кого Лэннимер не ожидал увидеть – ректор Академии, профессор Максимилиан Пераник.

- Макс?! – вырвалось у Дерека. – Ты?

- Не говори, что тебя не предупреждали, - сказал Пераник и огляделся, ища, куда бы сесть. Увидел стул и опустился на него, понимая, что от растерявшегося Дерека приглашения не будет.

- О чем предупреждали? – опомнившись, Лэннимер швырнул в топку горсть бересты и огненным заклинанием привычно поджег ее.

- Что я приеду, - отозвался Макс, проследил за действиями Дерека и прокомментировал: - Ты не растерял навыки, вот и славно.

Дерек подбросил в печь поленья, закрыл дверцу и сел в кресло.

- В чем дело? – осторожно полюбопытствовал он.

Пераник понял, что Лэннимер ни о чем не осведомлен.

- Сегодня у нас четверг, - проговорил профессор. – Завтра у тебя сдвоенная лекция в Академии. У целителей. Предмет «Основы магии». К девяти утра за тобой заедет экипаж, так что изволь быть готовым. После обеда начнешь читать «Бестиарий» на четвертом курсе.

Дерек опешил.

- Со следующего семестра твоим будет «Перемещение в пространстве», - продолжал Макс, откровенно забавляясь. – С удовольствием отдам тебе этот предмет – у меня и без него много дел.

- Макс, - сказал Лэннимер севшим голосом, – ты издеваешься или шутишь?

- Ни то, ни другое, - ответил Пераник. – Я беру тебя на работу.

Он посмотрел на Дерека и оставил легкомысленный тон: Лэннимер побледнел.

- Спокойно-спокойно, - сказал профессор. – Дело в том, что ко мне вчера явился Алистер Меррик…

***

Вконец задерганный и обозленный ректор принял дознавателя, стараясь принять вид радушный и приветливый, но проницательный Алистер заметил состояние Пераника.

- Много дел, профессор? – поздоровавшись, спросил Меррик.

- Много проблем, господин дознаватель, - честно ответил Максимилиан.

- С преподавателями? – тонко улыбнулся Алистер.

- Вы прекрасно осведомлены, - ответно улыбнулся ректор.

Улыбка получилась вымученной.

- Должность такая, - заметил дознаватель и, отбросив всякую официальность, заговорил: - я пришел дать вам совет. Возьмите преподавателем Лэннимера – этим вы решите большую часть проблем.

Пераник откинулся на спинку кресла. Алистер, сидя напротив, скосил глаза за окно, где солнце перекрашивало в золотой цвет серую стену здания Академии. Дознаватель не мешал размышлять ректору, а тот лихорадочно соображал: да, предложение Меррика было отличным: Лэннимер сможет вести необходимые предметы, и нет никого, кто высказался бы против его назначения – князь и епископ мертвы. К тому же… Макс еще сильнее задумался. Его давно раздражало вмешательство церкви в дела Академии. Сейчас, когда высшие сановники церкви заняты выборами нового епископа, они не обратят внимания на действия ректора, а под шумок можно сделать многое, например, не искать замену преподавателю догматики – какого демона этот предмет делает в Академии? – а заменить сам предмет. 

Вернуть «Бестиарий». Да, именно так! Вместе с Лэннимером можно попытаться поднять Академию до прежних высот.

- Хорошая мысль, - сказал Пераник, - но вот вопрос: отчего вы просите за него, Алистер?

- Потому что ему нужно любое занятие, которое оставит ему мало личного времени, - ответил дознаватель. – Однако об этих моих словах не говорите ему.

Рассказывая о визите Меррика, Макс вспомнил о его просьбе и не упомянул о последней фразе дознавателя. Дерек слушал, понимая, в каком он долгу перед Алистером Мерриком.

- Вечером, после лекций, встретимся и обсудим дальнейший план, - Макс поднялся. – Тремя предметами ты не отделаешься, потом подброшу тебе четвертый, - Пераник ободряюще кивнул, - но об этом потолкуем завтра. Готовьтесь к занятиям, профессор Лэннимер.

После ухода Макса ему потребовалось время, чтобы осознать произошедшее. Едва растопленная плита потухла, а Дерек сидел в кресле, не двигаясь, с отрешенным видом.

Наконец он улыбнулся, встал и прошел в комнату. Достал бумагу, перо и чернила, нашел старые учебники по основам магии, положил на стол. Придвинул стул и хотел было сесть, но взгляд упал на остановленные часы.

Лэннимер подошел к ним, покрутил пальцем стрелки, устанавливая приблизительное время, поскольку точного не знал. Подтянул за цепочку гирю и подтолкнул маятник.

Со звонким тиканьем часы пошли, словно начиная отсчет новой эпохи.

Дознаватель

автор: Анна Соломахина

 

- То есть ты хочешь сказать, что нет ничего лучше, чем горные лыжи в минус тридцать? – приподнял бровь суровый мужчина. Морщины витиевато переплетались со шрамами на обветренном лице, вызывая безотчётную дрожь. 

«Это ж какой образ жизни он вёл, чтобы так разукраситься?» Серо-седые коротко остриженные волосы с каждым годом всё больше освобождали загорелый череп. В отличие от лица, морщин там не наблюдалось, зато разлапистые родимые пятна россыпью «украшали» следы бурного образа жизни. Да, магистр боевой магии, заодно и назначенный дознаватель по делу жестоко убиенного преподавателя травологии, цеплялся к каждому слову.

Вся засада была в том, что именно мы и убили эту особу, причём особо зверским способом (так уж вышло, мы не специально!), угробив, заодно, её закадычную подружку – некромантку. Последняя, кстати, находилась в международном розыске, а первая туда не попала исключительно из-за хорошей 

маскировки. Тем более что мы лишь защищали своих близких: сначала моего жениха, а после названную сестру. Так что вины за нами не стояло, наоборот, следовало наградить отважных героев за благородный подвиг! Однако, было одно большое НО: драконы, что так мило помогли разобраться с преступным магическим элементом, воспринимались уважаемым обществом исключительно как кровожадные твари, коих надо изничтожать. При этом желательно в более-менее сохранном виде, ибо даже пяточные кости входили в состав более двадцати зелий, что уж говорить о чешуе. Поэтому честно ответить на вопросы жутковатого мужчины было равносильно подписанию моим друзьям и любимому ящеру смертного приговора. А поскольку следователь мигом чуял откровенное враньё, приходилось выкручиваться. Мой перл про горные лыжи был чистой правдой, я же не уточняла, что мне некогда было на них кататься…

- А что здесь такого странного? – как можно натуральнее округлились голубые глазки. Подвитые по случаю допроса русые локоны струились по узким плечикам, придавая фигуре дополнительную хрупкость. 

– Захотелось немного экстрима, а то всё Школа да Школа!

«Да, экстрим был ещё тот! Чуть коньки не отбросили! А что, тоже хороший вид спорта, почти лыжи».

- По тебе и не скажешь, что ты любитель столь специфических… забав, - сухие пальцы задумчиво теребили острый подбородок, белёсые глаза неприятно сверлили рваной радужкой.

- Внешность обманчива, - чем больше дурости во взгляде – тем лучше! – Я ещё крестиком вышивать умею.

«Ага, когда-то, во имя пятерки по трудам!»

- Что ж вас так далеко понесло, неужто поближе гор не нашлось? – это он про наш десант на Алтай. 

Пришлось рассказать про загул на Алтай, иначе с него сталось бы отправиться с допросом в Толбак – деревню, где жила моя приёмная тётя и предположительно должна была провести каникулы я. С учётом того, на какой ноте меня «проводили» местные жители, легко представить, какие данные он бы собрал. 

А горы большие, пойди, найди, где мы «отдыхали»!

«Ну не говорить же болезному, что там обосновалась бабушка Тирза… хотя, почему бы и нет? Про специфическую расу и тысячелетний с хвостиком возраст невзначай умолчим».

- Нас пригласила родня моего жениха, познакомиться, так сказать, - ага, заодно и подлечить. После того кошмарного боя и последующего исцеления боевой подруги я неделю ходила по стеночке, а первые три дня валялась прокисшим кабачком.

- Надо же, первый курс, а уже женишком обзавелась, - неодобрительно фыркнул Станислав Пецевич, - учиться - то когда собираешься?

- Так мы же только на каникулах видимся, - недоумение чуть не перешло в сомнение относительно его мыслительных способностей, но инстинкт самосохранения вовремя пнул увлекшиеся актёрские ростки.

- Дурное дело не хитрое, - хмуро отрезал дознаватель. – Когда в последний раз ты видела магистра Буторину?

На последнем вопросе он взглянул так, что в кишечнике забрякали ледышки страха. Мдя, хорошо, что он думает, будто я просто очередной неоперившийся первогодок, пусть слегка и переросший стандартный для поступления в Школу возраст. Насчёт моего иномирного происхождения директор сего заведения Алёна Малиновская и моя приёмная тётя Пелания советовали молчать до последнего, иначе нормальной жизни ждать не стоит. Клан ищеек и дознавателей относился с подозрением ко всем без исключения, а если прознают, что я не отсюда, запрут в своих казематах, чтобы смуту не наводила в и без того неспокойных рядах магического сообщества. Может, и опыты ставить будут, кто их, извращенцев, знает?

- На зачёте по введению в травоведение.

- Ясно, как и прочие студенты, - пробормотал мужчина, - ты ничего странного за ней не замечала? Или подозрительного.

- Она курила какую-то дрянь, причём в моём присутствии! – возмущение в голосе не сумело скрыть ликование по столь удачному поводу насолить крашеной грымзе, пусть и посмертно.

- Я смотрю, её здесь не особо любили, - хмыкнул уголок сурового рта.

- Да она вечно злая ходила и срывала на всех своё плохое настроение! А перед праздниками совсем озверела – у неё никто зачёт так и не сдал, - искренняя обида перфекционистки фонила искренностью до самых портальных ворот. 

Эти врата открывали проход в иное, пятое измерение, где вольготно расположился магический город со Школой в красном углу. Появлялись они на заре всего на пару часов, какому-либо воздействию не поддавались, заставляя приноравливаться даже таких маститых архимагов, как ныне упокоенная Татьяна. 

Именно сей феномен помог нам выиграть время в гонке по спасению спящего красавца с очами цвета мяты, по совместительству моего суженного. 

- Как же тебя допустили до экзаменов? – удивился Станислав.

- Как и всех, - пожала плечами, - с условием последующей пересдачи в начале семестра. 

- Хм, в мои годы о таких поблажках не могло быть и речи, - неприятная гримаса озарила не менее неприятное лицо.

«Эх, чую, несдобровать Алёне Сергеевне!»

-  Так она и на первой пересдаче всех валила, даже в присутствии комиссии. А когда уважаемые магистры пытались её образумить, наорала и ушла, хлопнув дверью. Вот и решили, что, может, после каникул она успокоится. А сейчас, сами видите, новый преподаватель...

- Бардак, - ещё более хмуро прорычал Пецевич.

- Но мы всё сдали, - поспешно попыталась оправдаться, - на первом же занятии написали расширенный тест!

- Да эти новомодные тесты и половины знаний не выявляют! – желчно выплюнул собеседник. – Понапридумывали Жмырь знает что! Только личный опрос с дополнительными заданиями могут выявить истинный уровень знаний.

«Боже, да он настоящий инквизитор! Ха, христианства нет, а инквизиторы есть… вот тебе, Светочка, и альтернативная реальность!»

- Свободна! – прогремел закипающий от негодования мужчина.

«Уф, зато лишнего не успел спросить!»

- Хотя, нет, подожди, - недолго в поле мак процвёл!

Я смиренно вернулась на пыточный стул, иначе эту жёсткую и жутко неудобную конструкцию трудно было назвать.

- Ты, говорят, племянница Пелании, - прищуренные глаза льдинками впивались в моё мало похожее на генотип приёмной семьи лицо.

- Да, - как можно увереннее ответила я, - я дочь Нины, младшей сестры тётушки.

«А что, Нина, сокращённое от Антонина, как зовут мою настоящую маму. Близкие подруги её так и величали». 

Мою легенду мы тщательно разработали ещё в период проживания в деревне, где Пелагея работала травницей. Судя по тому, с каким уважением, а порой и восхищением относились к ней коллеги по магическому цеху, вопрос о том, что она забыла в той глухомани, волновал меня всё чаще. Спросить 

напрямую я пока не решалась, а её дочь Марина, заодно и моя названная сестрёнка – подруга – боевой товарищ, сама мало что знала.

- Что-то я не припомню никаких сестёр у сей, мм, своенравной девы, - интригующая заминка даже слегка притупила страх перед этим колючим субъектом.

«Надо же, какие мы любопытные!»

- У неё нет магического дара, поэтому вы её могли и не встречать, - на самом деле, Нина умерла задолго до того, как этот самый дар у неё проснулся.

- Странно, Асташ никогда не упоминал этого имени, - узловатые пальцы задумчиво барабанили по подлокотнику куда более удобного кресла, нежели убожество под моей пятой точкой.

На порыв переспросить, что ещё за Асташ, рыкнули все три моих таракана. Ух, какие грозные! 

- Странно, зачем Пелания с дочерью ездили с тобой, хватило бы и твоих родителей, - сказано было вроде бы самому себе, но пытающий взгляд требовал ответа.

- Так они все того, - язык не поворачивался озвучить слово «смерть», ибо это было бы откровенной ложью, да и не хотелось наговаривать на реально существующих родственников, - Пелагея с Мариной теперь моя единственная семья.

«А что, они официально приняли меня в свой род, относятся, как к родной, почти не вру!»

- Ясно, - мельком скользнувшая во взгляде боль сменилась дополнительной жёсткостью, хотя куда уж больше. 

- После трагедии во мне проснулся дар, - вот тебе, батенька, и объяснение моей заторможенности . 

Иначе опять начнёт задавать неприятные вопросы, почему я в свои семнадцать (ага, это я выглядела так, а вообще мне двадцать один) всего лишь на первом курсе. А то, что я изрядно подпалила себе пятку в ритуальном костре в момент перехода в этот мир, вполне себе трагедия, особенно для столь 

нежного существа, что я тут пыталась из себя изобразить.

- Кстати, я так понимаю, твой жених не маг? – привычное недовольство всем и вся вернулось к мужчине.

- А… да, но как вы догадались? – уточнять тот факт, что он дракон я не собиралась.

- Деточка, - самодовольно усмехнулся шрамированный, - тут не надо быть менталистом, чтобы понять. Раз ты с ним видишься только на каникулах, значит, это не студент. Верно?

- Да, - чувство расчленения под микроскопом вызвало ощутимую тошноту.

- А в той дыре, что последние пятнадцать лет обреталась Полынь, самый завидный жених – сынок сельского старосты, - презрение прямо таки изливалось из этого самодовольного типа.

«Да какая разница, какого ты происхождения? Ума и порядочности оно особо не добавляет! Да вспомнить самого старосту: пусть мужик и простой, зато справедливый и честный. А сына ему боги не дали, только трёх дочерей, на что, кстати, он особо и не жаловался, а любил их до беспамятства. Вот его брату «повезло» - сын родился… как вспомню, так вздрогну». Естественно, вся тирада осталась при мне, разве что несогласное пыхтение высказалось против.

- Что, я угадал? – продолжал развлекаться оппонент, - имей в виду, дар не любит разбавляться, у твоих детей незавидное будущее.

«Ну, надо же, как они все любят мериться! Заносчивый сноб!»

- Я думаю, этот вопрос решать мне и моему мужу, - едкое окончание «не в коем разе не вам» притормозил Бро .

- Всё, пошла вон, - недовольно бросил мужчина. Желчь в нём так и булькала, вырываясь зловонными парками из ушей.

Не дожидаясь второго приглашения, а в глубине души опасаясь повторного возврата, я шмыгнула в распахнутую нервным жестом Станислава дверь. За ближайшим поворотом скорость увеличилась в разы, благо, шли занятия и препятствий в виде снующих студентов не наблюдалось. Ноги сами собой привели к кабинету директора.

 

***

К счастью, Алёна Сергеевна оказалась на месте и даже не удивилась моему нежданному визиту и встрёпанному виду. Напротив, налила в изящную фарфоровую чашечку мятного чая и угостила пряником. 

Судя по ополовиненному чайнику с успокоительным и тяжёлому вздоху, её тоже не миновал малоприятный разговор с «таинственным блондином».

- Ну что, пока не раскололась? – устало поинтересовалась брюнетка.

- Сплюньте! – автоматически продемонстрировала сказанное.

- Зачем? – карие глаза заметно оживились от моего выверта.

- Да так, чтобы чёрт за плечами не сглазил, - мдя, глупо вышло, не в селе же живу и не с кузнецовой женой разговариваю. 

 - Забавное поверье, - усмехнулась Алёна, -  демонология идёт на втором курсе, так что скажу сейчас: эту гадость только магия берёт, да и то не всю. Высшая нежить не каждому чародею по зубам. 

И не каждому клинку.

Неприятный холодок скользнул по позвоночнику. Надо будет приналечь на физподготовку, а то в прошлый раз от меня толка было только в исцелении и нетрадиционном ориентировании на местности. 

- Он спрашивал про Пелагею и Нину, - вернулась я к основной теме беседы, - вроде удалось выкрутиться.

- Если бы не удалось, мы бы уже знали, - уверила женщина, - я с ним когда-то училась, много воды с тех пор утекло…

Я притихла в надежде услышать интересную историю, даже щёку кулачком подпёрла. Ага, держи карман шире! Болтливость в директорские качества не входила, по крайней мере, не со студентами – первокурсниками же обсуждать бурную молодость. Судя по симпатичному личику и округлой в стратегически важных местах фигурке, вниманием противоположного пола она была явно не обделена.

- Так, - слегка отрезвела от воспоминаний собеседница, - вести себя тише воды ниже травы! Ни в какие споры и ссоры не ввязываться! Хоть бы он уже нашёл какую-нибудь зацепку и уехал куда подальше! - неожиданно тоскливыми нотками закончилось назидание.

«Желательно ложную! Ой, кстати, мы ведь Татьяниного любовника так связанным и оставили… надеюсь, ушлый хмырь так и не очнулся, Данила его напоследок сильно приложил, иначе не сносить нам голов».

- Хорошо бы!

 

***

Угрим.

Голова раскалывалась, всё тело ломило от холода и отсутствия движения. Кое-как доползя до дивана, я привалился к нему спиной и из последних остатков сил напрягся. Ничего. Цепи держали крепко, как будто их архимаг заговаривал, а не обычный школьник. Здоровый пацан, однако! Перспективный малый, но до моего уровня расти и расти. И как он так умудрился заговорить мои же цепи, что я не могу с ними справиться? От перенапряжения голову вновь заволокло туманом бессознательности.

Сколько прошло времени с момента моей последней отключки, трудно сказать, но это был уже явно новый день, вопрос: какой по счёту? Оковы ослабли, так что я наконец-то смог освободиться и добраться до заветного ведра с плававшим в нём ковшом. Вода стекала по подбородку, намочила только-только подсохшую кофту, но мне было наплевать: жажда мало кого красит. Закончив, наконец, с первичными потребностями, я занялся осмотром погрома, что учинили эти малолетки. Вот Жмырь, весь запас восстанавливающего зелья выдули, и не только его. Да я этот коньяк берёг на особый случай, мне его сам Тигран подарил в довесок к оплате за одну интересную услугу! Нет бы взяли обычный, зачем лишать человека самого святого?! И еду всю слопали, а сковородку не помыли… нет, их определённо надо проучить.

Терзания по сокровенному слегка отвлекли горемыку и он не заметил, что старинный кинжал, подобранный когда-то в горах, тоже бесследно исчез. Единственным оправданием такой невнимательности было совсем уж укромное место тайника.

Интересно, как они справились с Татьяной? Судя по мощности её силового всплеска, она должна была размазать их по стенкам и окрестностям. Так, кажется, в сарае тот чернявый её портал исследовал, надо взглянуть. Цепи-то ослабли неспроста, либо мальчишка погиб, либо выкачан по самое небалуй. 

Надеюсь, это моя козочка постаралась!

Скрипучий мороз ворвался в лёгкие и был прогнан судорожным кашлем. Погодка, конечно… Хорошо, что его не бросили в раскуроченном сарае, а оттащили в дом. Последний, пусть почти и выстыл, но был изначально протоплен, а дополнительно укреплённые стены хорошо держали тепло. Безусловно, это свидетельствовало лишь об их глупости и недальновидности, что ж, дураков учат. Он, опытный боец, никогда не оставил бы за своей спиной столь сильного, а, главное, обозлённого врага.

Осмотр поля боя вызвал отчётливое желание не только прибить засранцев, но и предварительно хорошенько их помучить. Некогда крепкое, добротно сложенное помещение покосилось, пыточная стена пошла широкими трещинами. Весь инвентарь был погнут и изгваздан. Драконьей крови, кстати, уже не наблюдалось. Надо же, догадались забрать, что б им пусто было! Ничего, лёжку я теперь знаю, методика улова крупных ящеров отработана. Живём! Сейчас, только выясню что там с Танькой и вперёд.

Восстановленный портал привёл в заснеженное поле, посреди которого художественно скособочилась жестоко изувеченная материя: обугленные камни некогда надёжного дома, от малейшего прикосновения рассыпающиеся в труху, причудливо изогнутые головёшки деревянных деталей постройки и два 

изуродованных трупа. Опознать любовницу он смог только по кольцу, что мерцало в пепелище глубоким синим цветом. 

- Надо же, ни царапины! – поразился мужчина крепости драгоценного камня.

Жадные ручонки потянулись к прелести, но тревожный звук открывающегося чужого портала резко изменили планы, вынудив нырнуть в свой. 

- Кажется, пронесло, - тяжело дыша, прохрипел себе в успокоение маг, - хорошо, что я вплёл в заклинание маскирующий компонент!

Да, старые привычки уже не в первый раз выручали Угрима. Они же требовали немедленно покинуть обжитое логово и схорониться подальше, пока не уляжется суматоха. Планы на драконов лучше отложить до лучших времён.

- О, Тиграну, помнится, нужен был начальник службы безопасности! – гениальные мысли иногда посещали сию бедовую голову. – Вот и отлично, давно пора сменить климат, а то эти морозы задолбали!

 

***

Школа.

Две хрупкие девушки сидели на узкой кровати и пристально изучали необычного вида кинжал, переданный им на хранение боевым товарищем. Сам Данила подвергся пристальному изучению Дознавателя, в том числе обыску личных вещей. Брюнет прекрасно понимал, что с его-то родословной, в которой затесалась пара отступников, пусть и два поколения назад, ему будет уделено особо пристальное внимание. Не говоря уже о практически полученном дипломе в области огненной стихии с боевым уклоном. Девчонки же одним своим видом говорили, что ратная стезя к ним не относится. И если Светлана была практически в шаге от огневиков, то Марина в этом разбиралась лишь на теоретическом уровне. Иномирянке, впрочем, тоже особо ничего не грозило, поскольку она закончила лишь первый семестр. Главное, чтобы язык за зубами держала, хотя, у неё и до этого неплохо получалось шифроваться. Поэтому находки из логова змеелова, а также некоторые подарки Алтайских драконов хранились теперь именно у них.

Кинжал был таким древним, что даже Светкин гребень  казался новомодной фитюлькой по сравнению с ним. Необычный сплав серебристого вида классификации не поддавался, впрочем, как и способ гравировки. Изящные рельефы миниатюрных драконов застыли на поверхности рукоятки, сплетённые в смертном бою. Где чья голова, хвост и прочие части тела трудно было разобрать. Именно этим они и занимались последние полчаса.

- Не, это явно лапа рогатенького, - увлеченно доказывала Марина. Белокурые волосы растрёпанными волнами переплетались с русыми локонами оппонентки. Полынные глаза азартно сверкали.

- А-а, - отрицательно просигналила Светланка, - смотри, под таким углом она никак не могла извернуться, поверь моим знаниям драконьей анатомии!

Русые с золотистым отливом волосы больше не украшал подарок любимого – слишком рискованно мелькать артефактом перед носом ищейки. Синие глаза, поблёскивающие не хуже украшавших его прокалённых бериллов, цепко следовали вслед за указательным пальцем.

- Вообще-то я тоже в этом неплохо разбираюсь! – гордо выпятила грудь названная сестрёнка.

- Да ты видела-то их от силы несколько часов и преимущественно сверху, а я своего ненаглядного больше недели выхаживала от той раны, нагляделась по самое немогу, - девушка выразительно чиркнула ногтём по линии волос на лбу.

- Вот придёт Данила с допроса и скажет, кто из нас прав! 

- Лишь бы вернулся, - тоскливый вздох завершил шуточный спор.

Смеркалось, голод всё отчётливее требовал удовлетворения, но казалось, стоит только выйти по направлению к столовой, как придёт кареглазый, и они разминутся. Когда стало совсем невмоготу, самая голодная не выдержала и пошла за порциями для всех троих.

- Так еду же нельзя выносить? – вскинула брови блондинка.

- Это через парадную дверь невозможно, а на служебный вход эти чары не наложены, - блеснула своей осведомлённостью синеглазая.

Приятельские отношения, завязавшиеся с заведующей прачечной, самым благоприятным образом влияли на прочие технические отрасли обслуживания Школы. Так, ушлая иномирянка умудрялась брать книги из читального зала на ночь, когда время работы библиотеки подходило к концу, а вопросы к практическому занятию нет. Или когда тот кошмарный дознаватель продержал её допоздна, и она опоздала на ужин, сердобольная кухарка открыла свежезакрытую дверь столовой и отвалила целую гору котлет. В общем, спонтанное внедрение в бытовую область жизнедеятельности нового учебного заведения было успешным.

Вернувшись с кастрюлькой, полной пюре с гуляшом и капустным салатом (ну и что, что вперемешку, зато много!), Светлана, как и следовало ожидать, обнаружила напарника на своей кровати. Ссутулившиеся плечи и опущенная голова говорили сами за себя. Марина сидела на краешке и гладила широкую кисть со сбитыми от постоянных тренировок костяшками. Даже дразнящий аромат, вырвавшийся из под звякнувшей крышки, не привлёк его внимания. 

«Что ж, здесь нужны агрессивные контрмеры!» - возвестил опыт и направил к нижнему ящику платяного шкафа. Там, в тёмном голенище демисезонного сапога пряталась она – вишнёвая настойка алтайского производства. Во втором лежала бутылка красного вина… вот такие прощальные подарки ребята получили от леди Ру .

Автоматически выпив всё содержимое поднесённой кружки, парень сначала справился с остановившимся дыханием, а после раскашлялся. Мутный взгляд не то, чтобы прояснился, но, по крайней мере, перестал быть безжизненно равнодушным. Девчонкам хватило одного запаха, особенно на пустой желудок, и голодающие Поволжья дружно принялись лопать питательное месиво.

- Ну что, как оно прошло? - не выдержало любопытство Светланы.

- Вроде пронесло, - неуверенность сквозила в глубоком баритоне, - хорошо, что мой сосед подтвердил, что я уехал до празднования солнцестояния, задолго до пропажи Татьяны.

- А если он начнёт рыть в том направлении? 

- Вы не знаете моих родителей! Пусть, мама и отказалась от своего дара, она костьми ляжет, но не выдаст меня, особенно ему, - желваки напряглись.

Соучастницы сидели тихо, как мышки, даже дыхание затаили, боясь спугнуть момент откровения.

- Когда убили моих деда с бабкой, ей было тринадцать, - сдавленно начал Данила. Ему было явно нелегко рассказывать о сокровенном. - Дар только-только начал открываться, а тут такое: сиротство, допросы, травля. 

Он замолчал, стараясь как можно незаметнее сглотнуть вставший поперёк горла комок. Богатое воображение не замедлило нарисовать грустную картину, где у растерянной девочки в одночасье рухнул привычный мир. Мрачная неизвестность пугала до дрожи в желудке.

- Вместо того, чтобы поступать сюда, она уехала в другое княжество и устроилась помощницей в пекарню за кров и еду. Спустя несколько лет вышла замуж за сына кузнеца, изрядно раздобревшего в процессе окучивания замкнутой зазнобы. Правда, потом она крепко взялась за него. 

Лёгкие смешки возвестили об оценённой шутке.

- Их не запугать, не те характеры, так что в этом плане я спокоен, - уже нормальным голосом закончил Данила.

- А ты с ними уже договорился?

- Конечно, как только увидел эту мерзкую рожу, сразу отправил им весточку. Так что все каникулы я сильно болел и провёл в постели.

- И это недалеко от истины, - подметила блондинка.

- В том-то вся соль, - наконец-то улыбнулся парень, - сканирование ауры дало ему показание о сильном истощении организма. 

- Ага, лечить драконов себе дороже, - поддакнула русая.

- Дань, - Марина деликатно тронула друга за рукав, - а почему ты пошёл учиться? Не пойми меня неправильно, - торопливо поспешила оправдаться девушка в ответ на приподнятую бровь, - но ты ведь постоянно рискуешь, чуть что, первый в списке подозреваемых.

Огневик в знак понимания сути вопроса накрыл её хрупкую ладошку.

- Да у меня и выбора особо не было, - горькая усмешка скользнула по губам, - либо я укрощаю свой огонь, либо становлюсь ходячим бедствием.

- Но ведь твоя мама как-то заблокировала свой дар?

- Ей помогла бабушкина подруга, единственная, кто не отвернулся. А вот меня не смогла.

- А здесь, например, наша Чудинова? – азартно поинтересовалась Света.

- Это она и есть, - тяжёлый вздох, - и сейчас я абсолютно не жалею, что так сложилось. Я, скорее всего, пойду за Головиным в его клан, подальше от высоких интриг.

- Я тоже собралась туда! – радостно воскликнула Мариша.

- А как же травы? – возразила сестра, - ты ведь ими всю жизнь занимаешься.

- В том-то и дело, их я знаю в совершенстве, думаю, музыкантам мои дополнительные знания будут только на пользу. 

- Но как же Посвящение? Единение с богом - покровителем? – обратилась она уже к обоим.

- Я его и так чувствую, - неожиданно признался Данила, - на прошлой практике в клане огневиков он осенил меня, прямо во время тренировки.

Удивлённые возгласы забавно вырывались из подскочивших девчонок.

- Анна потом даже в ведомость поставила «отлично» за последний курс!

Восторги усилились, грозя перейти в стихийное празднование. Пришлось парню утихомиривать разошедшихся подруг, пока их вопли не услышал какой-нибудь случайный прохожий – дверь-то так себе. 

Наконец, они согласились перенести гулянку на более подходящее время и вернулись к прерванному разговору.

- Но тебя ведь никто ещё не осенял, - заговорила Светлана.

- Ну да, - растерялась Марина, - надо будет с мамой поговорить, не зря же она у меня преподаватель травологии. В любом случае, всё, чему могут обучить в обители травников, мне давно известно, а что упустила – значит не судьба.

- Ну-ну, - многозначительно ухмыльнулась подруга. О красноволосом драконе – полукровке, что, вскружил белокурую голову, она многозначительно промолчала. И тот факт, что он живёт в той же стороне, ехидно отнесла к «случайному» совпадению.