На этой странице "Любимая Профессия" рада представить вам современные рассказы про профессию музыкант, которые с любовью и душевной теплотой написали современные авторы. Спасибо авторам за труд и талант.Рассказы про музыканта
Музыкант и Путник весьма поучительная история
автор: Slowmotion
Пустыня. Полдень. Лунный пейзаж. Никаких следов человеческого присутствия. Но вот Музыкант, раскрыв чехол от флейты, на дне которого искрятся несколько мелких монет, задумчиво наигрывает мистический восточный мотив. Он чисто выбрит, время от времени вытирает пот со лба
носовым платком.
К нему приближается Путник. Это заросший, исхудалый человек в лохмотьях, передвигающийся на четвереньках. Завидев Музыканта, Путник замирает, оглядывает его и по-собачьи обнюхивает. Музыкант бросает на Путника снисходительный взгляд и, поморщившись, продолжает наигрывать свою загадочную мелодию.
Путник: О, Господи! Неужели началось? Хотя... Почему так странно? Колодцы, родники, ручьи, озера, водопады... Но ЭТО? Да он же совсем как настоящий! Я чувствую запах кожаной обуви... и одеколона... Ты настоящий? Эй? Эй?
Музыкант: (нехотя отрывая губы от инструмента) Не мешай. Иди своей дорогой.
Путник: Нет уж, извини. Я побуду с тобой немного. В этих краях не так уж часто выпадает возможность с побеседовать с интересным человеком.
Музыкант: Хорошо, можешь остаться. Только умоляю – не мешай.
Путник: Не покажусь ли я навязчивым если задам тебе вопрос?
Музыкант: (глубокий вздох) Хорошо. Но только один.
Путник: Ты давно так стоишь?
Музыкант: С тех пор как обрел надежду на то, что меня не будут отвлекать от моего дела.
Путник: И чем же ты занят, если не секрет?
Музыкант: (долгая пауза) Я жду господина. Господина, который сделает меня самым богатым и счастливым человеком на свете, услышав волшебную мелодию, сочинение которой я уже почти завершил, и отрывки из которой ты, о мой заросший шерстью, передвигающийся на четырех конечностях друг, только что слышал.
Путник: (почесав за ухом) Чтож, занятие стоящее, спору нет. Но почему же ты ждешь его здесь, в этом безлюдном, негостиприимном месте? Не кажется ли тебе, что на центральной площади какого нибудь большого города, где собираются толпы, вероятность встретить твоего Господина была бы несравненно больше?
Музыкант: Мой Господин любит тишину и одиночество. Его не встретишь среди бурного веселья в гуще толпы. Он презирает карнавалы и ярмарки. Он путешествует по свету со свитой состоящей из нескольких преданных ему людей.
Встретить его здесь – вдали от караванных путей, куда лишь изредка забредет заблудший путник, вроде тебя, намного вероятней чем где либо еще.
Путник: Но неужели ты настолько уверен в столь скором появлении своего Господина, что, ожидая его, готов отказаться от причитающегося тебе за твой нелегкий труд вознаграждения? (кивает на содержимое футляра) Неужто гремучие змеи и шакалы так щедры? Не говоря уж о неминуемой смерти от жажды и голода, ожидающей тебя в случае, если у твоего Господина появятся дела более срочные, чем твое обогащение, и он немного задержится с прибытием?
Музыкант: Все дело в том, мой любопытный друг, что Господин не может появится ни позже, ни раньше чем он должен появится. Это подвластно мне, и только мне.
Путник: И в самом деле, любопытно. И почему же тебе не вызвать его, ну скажем, сейчас? Мне кажется твое лицо уже покрылось тем легким загаром, который сделает тебя, к тому же, обладающего достаточными средствами, неотразимым в глазах городских красавиц... Или ты предпочитаешь еще немного поджариться?
Музыкант: Для этого нужна нота. Всего лишь одна нота, понимаешь? Вот (играет и останавливается). Она должна быть вот здесь. Вот уже несколько лет я ищу ее. Мне подумалось что здесь, в тишине, среди песка и камней, я наконец-то обрету то вдохновение, что ускальзывало от меня, заглушенное шумом толпы... Но сейчас этот шум пуще прежнего звучит в моих ушах, несмотря на то что вокруг ни души, и я по прежнему не слышу себя... Иногда мне кажется, что моего голоса не существует вовсе... Я вслушиваюсь, и слышу этот безличный механический гул, в котором не разобрать ни слова, ни звука. И тогда мне кажется что этот гул и есть мой настоящий голос... И это пугает меня... пугает, понимаешь?
Путник: Я понимаю твой страх... И кажется, могу помочь тебе.
Музыкант: Помочь? Ты?
Путник: Да, я. Признаюсь, я не обучался исскусствам, и род моих занятий весьма далек от музыки – я всего лишь неудачливый воришка, всю жизнь поджидавший своего каравана с золотом, а нашедший, по всей видимости, смерть от жажды в пустыне... Хотя, признаюсь, звук вспарываемого горла был иногда столь мил моему уху , что казался непревзойденнее всех симфоний, вместе взятых... Что же касается тебя – мне ли, не раз отдававшемуся в руки смерти, и вновь неожиданно для себя обретавшему жизнь, не понять что такое боль разлуки с собой и боль обретения себя заново? Ты говоришь, тебе не хватает одной ноты? Всего лишь одной? (вырывает флейту из рук у оторопевшего музыканта)
Музыкант: Ты не посмеешь... Прочь, убийца!
Путник:Но как звучала бы твоя мелодия, будь она завершена? (сгибает флейту о колено и швыряет на землю)
Как звучал бы наш разговор, если был бы продолжен? Разве он, будучи прерванным, не завершен? (удаляется).
Музыкант поднимает с земли испорченный инструмент, оглядывает и пытается извлечь звук. Получается лишь сиплое шипенье. В бессилии закрывая лицо руками, оседает на землю. Рыдает.
Через некоторое время рыдания замолкают. Внезапно он вскакивает и начинает возбужденно ходить из стороны в сторону.
Музыкант: Нашел. Неужели нашел? Нашел! Ура! Ура!
Начинает напевать мелодию. Внезапно замолкает. Из его груди вырывается вопль отчаяния:
Музыкант: Черт, это не то! Не то! Не то!!!!... Опять не то...
музыкант
автор: Энд
Быть музыкантом, господи, простым трубачом, каким-то старым джазменом, когда ему ничего не надо, когда он играет…выдувать всего себя в эту сияющую трубку - нет мысли нет ничего, только его музыка, этот самозабвенный росчерк звука.
Какое счастье в этой дурацкой трубе! Хоть это, господи, хоть это!
Но, нет трубы, нет музыканта, есть я и эти буквы, слова.
Неужели это все. Почему? Почему это тяжелое пространство, почему именно эти жесты, почему? И никогда вдохновение. Я выдуваю себя
в слово, в букву, но кто прочтет их? Во всяком случае, среди них нет меня, я кончился.
Какой-то внутренний текст моего существа пришел к концу, далее начинаются повторы, как на заигранной пластинке. Расширить этот текст не представляется возможным, ибо человек внутри текста и я внутри себя, и мой текст внутри меня, и я внутри текста и текст…забыть, быть музыкантом, господи.
Музыкант
автор: Наталья Кухлич
Я видела одного музыканта, который за всю свою жизнь не написал ни одного произведения, не играет ни на одном музыкальном инструменте. «Какой же он музыкант?» - спросите вы. По-моему, самый настоящий. Пусть у него в руках метла, и он каждое утро подметает дорожки возле университета, в его душе всегда живет музыка. Он слышит музыку прорастающей травы, цветущих лип и каштанов, парящих в вышине легких облаков, падающих листьев и тающих снегов. А птицы, пчелы и цикады, зная, какой он благодарный слушатель, устраивают для него настоящие концерты. Иногда он замирает и, опершись на свою метлу, заворожено смотрит на солнце, на струнах-лучах которого исполняется тихая мелодия рассвета. А в солнечный летний день ему порой приходит на ум, что он мог бы дерижировать ветерком, который напевает в листьях каштанов и устраивает для проходящих под деревьями светомузыкальное шоу. Пусть никто из прохожих не слышит окружающей их музыки, но это совсем не означает, что ее нет, ведь она доступна музыканту.
Музыкант
автор: Дмитрий Д
***
Когда-то очень давно в одно не очень большое королевство приехал музыкант. Откуда он приехал никто не знал. Был он и не стар и не молод, нет, скорее всё же стар, но не очень. Точнее о его возрасте никто сказать не мог. Музыкант снял комнатку в придорожной гостинице небольшого приграничного городка и начал играть. Он играл дома, выходил на улицы, и вскоре слава о его непревзойденном мастерстве распространилась по всей округе. Отовсюду, даже из соседних государств, собирались люди, чтобы послушать его сонаты и рапсодии. Он никому из них не отказывал, и уходили они растроганные и счастливые. Музыкант был холост и среди всех женщин признавал только одну, звали ее "скрипка". Никогда ни на минуту не расставался он с ней, доверяя ей все свои мысли, мечты и надежды, отдавая ей всего себя. И она отвечала ему взаимностью, творя в его руках чудеса.
Был музыкант беден, но доволен своей судьбой. Да что там говорить, он был счастлив, ведь он имел возможность сделать этот мир хоть чуточку лучше, хотя бы на время принести кому-то облегчение своей игрой. Вызывая одним лишь движением смычка слезы и смех людей, он чувствовал, что живет не зря.
Однажды, погожим летним днем музыкант шел по улице, держа в руках футляр со скрипкой. Улыбкой он приветствовал всех, кто встречался ему по пути, и они отвечали ему, кто улыбкой, а кто поклоном.
- Сыграйте, маэстро! - обратился к нему один из прохожих.
Музыкант не раздумывая, достал из футляра скрипку и заиграл. Спешащие мимо люди начали замедлять шаг, а вскоре многие из них и вовсе остановились. Прохожие окружили скрипача плотным кольцом и, затаив дыхание, вслушивались в звуки, которые он с непередаваемой легкостью извлекал из инструмента. На лицах людей, подчиняясь мелодии, зажигались яркие улыбки. Улыбались люди, радовался музыкант, смеялась скрипка. Вдруг, голос скрипки, только что бывший таким бесшабашно-веселым, дрогнул. Из груди слушателей вырвался вздох огорчения, таким неожиданным был этот перепад, словно кто-то, кружащийся в быстром танце, споткнулся и упал, больно ударившись о мостовую. Коротко всхлипнув, инструмент замолчал. Музыкант опустил смычок, лицо его помрачнело и исказилось, будто только что ему нанесли непоправимую обиду. Он сделал шаг, и люди поспешно расступились перед ним. За их спинами стояла немолодая женщина. По ее щекам текли слезы.
- Почему вы плачете? - спросил музыкант, подойдя к ней. - Неужели моя музыка обидела вас?
Услышав эти слова, женщина разрыдалась еще сильнее.
- Ах, сударь, что вы, - сказала она сквозь приступы плача, - ваша музыка прекрасна.
Как жаль, что моя дочь не может услышать ее.
- Я ни от кого не скрываю голос своей скрипки, каждый, кто хочет, волен прийти и послушать, - возразил музыкант.
- Вот уже год моя дочь не встает с постели, она больна, сударь, безнадежно больна, - ответила женщина, пытаясь сдержать рыдания.
Обида на лице музыканта сменилась выражением неподдельного сочувствия. Он обнял плачущую женщину и крепко прижал к себе. Так они и стояли посреди мостовой, привлекая внимание недоумевающих прохожих.
- Идемте, - вдруг сказал музыкант, отстранив от себя женщину.
- Куда? - встрепенулась та.
- Идемте к вашей дочери!
Маленькая комнатка была светла и чиста. В углу тихо мурлыкала серая кошка, облепленная со всех сторон копошащимися и тихонько попискивающими котятами. На крошечном окошке примостилась пара цветочных горшков с распустившимися розами. Музыкант стоял у кровати и не отрываясь смотрел на спящую. Девушка была худа и бледна. На первый взгляд она казалась некрасивой, но только на первый взгляд. Чем больше он смотрел на нее, тем больше находил прекрасного в неправильных чертах ее лица.
- Бедное дитя, - прошептал музыкант, прислушавшись к тяжелому надсадному дыханию спящей, и закрыл глаза.
Несколько минут он стоял, размышляя о чем-то, а потом достал скрипку.
- Что вы, сударь? - попыталась остановить его стоящая за спиной мать. - Нельзя будить ее,
она очень мало и плохо спит, а сон ведь так полезен для здоровья.
Но музыкант не стал слушать заботливую мать. Он приложил смычок к струнам, и зазвучала тихая мелодия. Мягкие звуки скрипки заполнили комнату, проникли в каждую щелочку, заботливо окутали больную. И она задышала всё ровнее и ровнее полной грудью. Музыкант играл, девушка спала, а изумленная мать, обессилено опустившись на стул, беззвучно рыдала. С этого дня музыкант стал самым желанным гостем в этом доме. Приходил он только тогда, когда девушка спала, чтобы не обеспокоить ее своим присутствием. А спустя два месяца, весть о том, что обреченная докторами на смерть больная встала на ноги разнеслась во все концы королевства и породила много сплетен и пересудов.
А музыкант продолжал играть, радуя на улицах прохожих.
***
В то время королевством правил король, очень любивший музыку. С юных лет занимался он ее изучением, обращаясь к самым известных музыкантам, и многое постиг. Не было в королевстве равных ему в игре на скрипке. Каждый год устраивал он турниры скрипачей, на которые приглашались самые умелые и талантливые исполнители и каждый раз выходил победителем. Когда известия о появившемся на его землях выдающемся скрипаче дошли до короля, он пожелал, чтобы тот непременно принял участие в очередном состязании.
- Уж не тот ли это скрипач, о котором рассказывают, будто он своей музыкой исцеляет умирающих? - спрашивал король придворных.
Но придворные только разводили руками, не находя что ответить. С каждым днем слава неизвестного музыканта росла, все новые и новые восторженные отзывы слышал король. И вот, наконец, решил он отправить своего лучшего ученика, чтобы тот проверил, действительно ли так хорош этот неизвестный, как о нем говорят.
- Посчитаешь его достойным, вручи приглашение на турнир, - напутствовал король молодого музыканта.
Прошла неделя, закончилась вторая, а ученик всё не возвращался. Во дворце он появился
только на исходе месяца.
- Простите, учитель, - бросился он в ноги королю, - я заставил вас ждать, нет мне прощения! Но прежде, чем наказать, выслушайте меня.
- Говори, - ответил король.
- Когда я прибыл в город, то первым делом отыскал тот постоялый двор, где живет музыкант, - начал свой рассказ ученик короля, - прождал до вечера, но скрипач всё не появлялся, и я решил уже было уйти, как вдруг заслышал отдаленные звуки скрипки. Сначала они были едва слышны, но вскоре исполнитель приблизился на столько, что я смог отчетливо расслышать каждую фразу инструмента. О, что это была за музыка! Я пошел на голос скрипки, словно заблудившийся в подземелье на луч света. И я увидел его. О, бог мой, как он играл! Вокруг него собрались люди и не отрываясь слушали. И с этого самого момента я уже не мог ничего с собой поделать, мной завладело желание не переставая слушать эту божественную музыку, - сказал ученик и заплакал.
- Ты вручил ему приглашение? - спросил король.
- Да, мой господин, - ответил ученик.
***
Просторная зала дворца сияла праздничным убранством, туда-сюда сновали слуги, спешащие угодить своим хозяевам, собравшимися, чтобы стать свидетелями захватывающего зрелища.
- Достопочтенные сеньоры, - громогласно произнес камердинер в красной ливрее, выйдя в центр залы, - Его Величество рад приветствовать вас на музыкальном турнире, проводимом каждый год в честь матушки Его Величества.
Раздались восторженные аплодисменты присутствующих, и королевский оркестр исполнил туш.
- Согласно правилам, турнир проводится в три этапа, - продолжил камердинер, - на каждом этапе участникам предоставляется возможность исполнить по одному музыкальному произведению. Победитель определяется слушателями.
Сказав это, камердинер с поклоном удалился. Слушатели затихли на своих местах, а музыканты приготовились подарить им незабываемые минуты наслаждения.
Первым перед публикой предстал молодой человек в потёртом сюртуке, по которому в нем можно было без труда угадать студента королевской музыкальной академии. Играл он вдохновенно и самозабвенно, полностью отдаваясь произведению, вкладывая в музыку всего себя. Когда игра его закончилась, в зале установилась гудящая тишина, вдребезги разбитая через несколько секунд бурными овациями.
Второй исполнитель оказался не хуже первого, как впрочем, и последующие шесть. Публика неистовствовала, нещадно отбивая ладони в аплодисментах. Настала очередь короля. Неспешным уверенным шагом он вышел с центр круга, очерченного креслами слушателей, окинул собравшихся спокойным уверенным взглядом, пристроил скрипку к щеке и заиграл. О, что это была за игра! Скрипка плакала и стонала, словно живой человек, шумела и гудела, будто беспощадный шторм, скрипела и трещала подобно мачтам мечущегося в волнах корабля. И не было в зале ни одного человека, у которого бы от этого звучания перед глазами не возникла картина ужасной трагедии, кто бы не сопереживал попавшим в беду. Многие потянулись к своим платкам, чтобы осушить выступившие слезы. А тем временем король закончил играть, поклонился и так же невозмутимо покинул круг. Вслед ему раздались аплодисменты и восхищенные возгласы.
Два следующих исполнителя были знаменитыми музыкантами, но они не смогли затмить
впечатления от игры короля, и публика аплодировала им скорее из уважения, чем от восторга. Но вот на сцену вышел неизвестный скрипач. Не представляясь, прижал щекою скрипку, занес над ней смычок, и инструмент заговорил. Не было и тени сомнения в том, что не музыкант, а инструмент сказал: "Здравствуйте", и сразу же запел что-то веселое, от чего у всех присутствующих сначала перехватило дух, а потом возникло непреодолимое желание пуститься в пляс, что некоторые немедленно и сделали. И только, когда последний отзвук затих под сводами залы, люди пришли в себя. Изумленные, они пытались понять, что за неведомая сила заставила их сорваться с места.
После всего случившегося, второй тур состязания прошел в тени двух человек: короля и неизвестного музыканта, в ожидании того, что же они исполнят в свой черед. И музыка их была достойна ушей самых изысканных и притязательных слушателей.
Когда камердинер объявил начало третьего тура, студент королевской музыкальной академии вышел в круг и, поклонившись, произнес:
- Искренне прошу собравшихся сеньоров простить меня, но я отказываюсь от участия в этом туре. Считаю себя недостойным стоять рядом с подобными мастерами.
Сказав это, он поклонился сначала королю, а потом неизвестному музыканту. Его примеру последовали и остальные участники состязания. И только скрипки короля и неизвестного музыканта продолжили повергать слушателей в пучину горестей и выносить на пик блаженства.
Последний аккорд был сыгран. В зале всё стихло.
- Теперь достопочтенные сеньоры должны определить победителя, - произнес камердинер. - Его величество просит вас пройти в соседнюю залу, взять лист бумаги и написать на нем одно имя. После чего лист должен быть передан ожидающему в зале слуге.
Сеньоры поднялись со своих мест и, перешептываясь и переглядываясь, направились к двери. После того, как каждый выразил свое мнение, все вновь собрались в зале состязания.
- Итак, сейчас я имею честь огласить результат музыкального турнира, - объявил камердинер и, выдержав паузу, произнес, - большинством достопочтенных голосов победителем признан Его Величество король.
На протяжении нескольких минут не смолкали рукоплескания благодарных слушателей. Со всех сторон раздавались восторженные реплики, и только король и неизвестный музыкант стояли молча и смотрели друг на друга. Когда, наконец, овации умолкли, король и музыкант развернулись и пошли каждый в свою сторону: один, чтобы управлять королевством, другой, чтобы вернуться в маленький приграничный городок.
***
В эту ночь королю опять не спалось. Вот уже месяц прошел с окончания музыкального турнира, но почти каждую ночь Его Величество не находил себе места. Если днем ему удавалось хоть как-то забыться в делах и развлечениях, то ночь наваливалась на него тяжелой гнетущей пустотой. И в этой гулкой пустоте, лишь только король закрывал глаза, начинала звучать скрипка. Звуки ее, то мягкие, словно бархат, то резкие и быстрые, будто движение опытного фехтовальщика, проникали повсюду, они очаровывали, но вместе с тем и изматывали. Они смолкали, едва лишь король открывал глаза. Но, открыв их, он понимал, что снова хочет погрузиться во мрак, чтобы вновь и вновь внимать этой бесподобной мелодии, услышанной им однажды, и оставшейся в памяти навсегда.
Эта ночь была особенно тяжела. Король то бросался на постель, вжимаясь лицом в подушку, то вскакивал и метался по спальне, будто зверь в тесной клетке.
- Нет, так больше не может продолжаться! - наконец, процедил он сквозь зубы, и, выскочив из спальни, закричал, - немедленно послать за придворным мудрецом!
Придворный мудрец был человеком преклонных лет. Всю свою жизнь посвятил он изучению всевозможных тайных наук и очень в них преуспел. Не было никого, кто мог бы соперничать с ним в познаниях. Жил он уединенно и появлялся во дворце только, когда король призывал его на помощь.
- Мудрец, я потерял покой, - сказал король, когда придворный прибыл во дворец, - ты должен помочь мне вернуть его.
- Я сделаю всё, что возможно, Ваше Величество - ответил мудрец, согнувшись в поклоне.
- Ты должен отправиться в путь и разгадать тайну одного человека.
- Тайну? - удивился мудрец.
- О, да! У него есть тайна! - воскликнул король.
- В чем она состоит? - спросил мудрец.
- В его музыке, - ответил король. - Он играет так, как не дано ни одному из смертных.
Много лет я потратил на то, чтобы постичь премудрость музыкальной гармонии, достичь
высот совершенства. Но, услышав его игру, понял, что всё эти годы потеряны напрасно.
Всё на, что я способен - пустой звук в сравнении с тем, что делает он.
Король замолчал, опустив голову на грудь.
- Нет, этот скрипач не человек! - вдруг воскликнул Его Величество. - Он обладает дьявольской способностью подчинять людей! Помоги мне, мудрец! Помоги избавиться от этого наваждения! Я не могу спокойно спать! Каждую ночь я слышу его скрипку! О, эта дьявольская музыка... она прекрасна, - сказал король и зарыдал.
Два дня придворный готовился к встрече с музыкантом, а на третий, как только багровый диск солнца поднялся над горизонтом, отправился в путь. Резвые и сильные кони быстро домчали его карету до нужного места.
Прожив на свете много лет, мудрец видел разное и трудно было его удивить, но встретив
музыканта и услышав его игру, он понял, что никогда раньше не был свидетелем подобного чуда. Еще и еще слушая игру мастера, он не переставал восторгаться неповторимым талантом, поражаясь до глубины души. Весь день мудрец не отходил от скрипача ни на шаг, умоляя его играть снова и снова, и тот играл.
Наконец, за окнами сгустились сумерки, утомленный музыкант отложил скрипку, а изумленный учёный муж, достал батистовый платок и вытер выступившие в уголках глаз слезы. Тяжелая ноша легла на его плечи, что скажет он своему королю? Ведь он сам едва способен бороться с тайными чарами музыканта.
- Мастер, вы сделали меня самым счастливым человеком, - сказал мудрец, - но так же и самым несчастным.
- Несчастным? - испуганно переспросил скрипач.
- О, да! - ответил мудрец. - Теперь я точно знаю, что никогда больше не услышу лучшей музыки. Кто бы теперь ни играл, я всегда буду знать, что он не чета вам, что его игра лишь жалкое подобие вашего искусства.
Скрипач не ответил, а лишь непонимающе посмотрел на мудреца.
- Мастер, что я могу сделать для вас? - искренне поинтересовался мудрец.
- Мне ничего не надо, - ответил скрипач, - разве что новую скрипку, моя уже порядком истрепалась.
- У вас будет самая лучшая, самая дорогая скрипка, - обрадовался мудрец, - а сейчас я приглашаю вас на ужин.
В подсвечнике, стоящем на широком дубовом столе, ярко горели свечи. Из затененного угла таверны раздавались тихие не совсем стройные звуки скрипки. Эти звуки были будто спасение для мудреца. Если игра мастера опьяняла его, словно крепкое вино, то звучащая теперь музыка отрезвляла подобно холодной воде. Музыкант задумчиво слушал, а мудрец, изредка отхлебывая из большого позолоченного бокала, не переставая, говорил.
- Нет, вы только послушайте! Послушайте! - восклицал придворный, указывая в темный угол. - Послушайте, как он играет! Да ему и дудку в руки давать нельзя, не то, что скрипку! Да как он вообще осмелился притронуться к инструменту в присутствии такого мастера?
Звуки скрипки становились все более насыщенными.
- Я считаю, что нельзя давать играть на людях всем кому угодно, - продолжил мудрец, - нужно, чтобы человек сначала получил образование, изучил какие-то азы, потом произведения великих мастеров. Вот, если взять меня, то разве стал бы я таким, какой есть, если бы сначала не изучил азы математики? Разве в музыке не так же? Разве можно считать и вычислять, не зная, что дважды два - четыре? Нет! Так значит и нельзя хорошо играть, не зная правил сочетания нот и созвучий. Ведь так, Мастер?
Скрипач рассеянно посмотрел на мудреца, продолжая вслушиваться в незатейливый голос инструмента.
- Недавно я навещал своего друга, тоже известного скрипача, - заговорил придворный, не дождавшись ответа, - он показал мне запись своего нового произведения "Утро в парке". В прочитанных нотах я отчетливо разглядел каждое деревце, каждую травинку. А уж когда он заиграл, тут и сказать было нечего. Утро в парке, как оно есть на самом деле. А здесь, что мы можем услышать, кроме жалкого раздражающего пиликанья? Да, кстати, нотную запись мой друг собирается передать в королевскую музыкальную академию. Там ее будут изучать, и возможно, с её помощью вырастут новые таланты. Вы не хотели бы поступить так же?
- Я не записываю своих произведений, - ответил скрипач.
- Как же так? - удивился мудрец. - Почему вы отказываете своим потомкам в возможности ознакомиться с вашими творениями? Это несправедливо! Вам непременно надо записать всё. Обещайте мне, что займетесь этим не откладывая.
Скрипач замялся.
- Я не могу вам этого обещать, - сказал он, и отвел глаза от лица придворного.
- Но почему? - удивился мудрец.
Скрипач снова промолчал.
Скрипка продолжала играть, а свечи мерцать, словно в такт ей.
- Мастер, - нарушил придворный установившееся молчание, - можно обратиться к вам с просьбой?
- Конечно.
- Не могли бы вы..., - произнес мудрец и, оборвав фразу, достал из кармана камзола какой-то листок и затеребил его в руках.
- Что?
- Признаться, мне очень неловко, - сказал придворный смущенно.
- Чем я могу помочь вам?
- Не могли бы... вы... взглянуть? - сбивчиво произнес мудрец, дрожащей рукой протягивая листок скрипачу.
- Что это?
- Это нотная запись моего сочинения. Когда-то давно, изучая в числе прочих и науку сложения музыки, я пытался сочинять, но до сих пор так и не решился показать никому своих записей. Когда я услышал вашу игру, то понял, что только вы можете по настоящему оценить мое сочинение. Посмотрите на него и скажите мне откровенно, мог бы из меня получиться хороший музыкант.
Услышав это, скрипач, будто испугавшись, вздрогнул.
- Нет-нет, что вы я не могу, - ответил он.
- Не бойтесь обидеть меня, мне нужен ваш честный ответ, - просительным тоном произнес
мудрец.
Скрипач неуверенно принял испещренный мелкими значками листок, неловко повертел его в руках, и уперся взглядом в ноты. Осмотрев лист с одной стороны, он принялся за другую. Когда же и с ней было покончено, он на несколько секунд закрыл глаза, а потом тихо произнес:
- Кажется, всё в порядке.
Открыв глаза, он неподдельно испугался увиденному. На собеседнике просто не было лица, губы его дрожали, глаза были переполнены удивлением.
- Я обидел вас? - испуганно воскликнул скрипач. - Простите! Возможно, я просто не тот
человек, кто может правильно судить о чужих сочинениях.
- Вы... вы..., - дрожащим голосом произнес мудрец, - вы держите лист кверху ногами.
Плечи скрипача вздрогнули.
- Вы не знаете нот? – вскочив с места, возмущенным фальцетом пискнул придворный. - Конечно же! Именно так! Но как вы посмели явиться во дворец, встать рядом с образованнейшими людьми, рядом с самим королем? Вы - неуч! А ваша музыка, о нет, я понял, это не человеческое творение, это голос дьявола! Вы ведь не можете разобрать и двух нот на этом листе! – кричал мудрец и чувствовал, как окончательно развеиваются чары скрипача.
Скрипка в углу испуганно затихла.
- Я не останусь здесь и минуты! - выкрикнул придворный и, резко развернувшись, быстрым шагом вышел на улицу.
Но спустя некоторое время он вернулся, держа в руках толстую книгу.
- Вот! - сказал он, положив книгу на стол. - Здесь основы, то, что должен знать каждый
музыкант.
Кучер щелкнул кнутом, кони дернулись и понесли карету с придворным мудрецом прочь.
Теперь-то я знаю, как помочь своему королю, - думал мудрец, вглядываясь во вздрагивающую на ухабах ночную мглу.
А скрипач всё еще сидел за столом, пустым взглядом уставившись в забытый придворным листок, по которому, цепляясь друг за друга, скакали вверх-вниз маленькие непонятные значки. Так просидел он до самого утра. Коптя, догорала свеча, бросая блики на белый лист, а маленькие чертенята нот, задрав хвостики, словно издеваясь, никак не хотели раскрывать человеку своей сути.
- Простите, - вдруг услышал скрипач чей-то голос, - но мы закрываемся.
Оглянувшись, музыкант увидел хозяина таверны.
- Да, да... - ответил он. - Я ухожу.
Дома музыкант открыл книгу и долго вчитывался в описания нот и гамм. Не отрывая от них взгляда, он взял инструмент, занес смычок, провел им по струнам... Какие-то непонятные режущие слух звуки вырвались из чрева скрипки. Музыкант вздрогнул. Он попробовал еще и еще раз, но непослушные ноты никак не хотели превращаться в мелодию. И, вдруг, будто что-то кольнуло скрипача в щеку, и каким-то унылым холодом повеяло от скрипки. Такая родная и понятная, она вдруг в одну минуту стала чужой и загадочной. Отчаянным жестом, отбросил ее скрипач и упал на колени. А потом раздался стук в дверь и женский голос за ней:
- Сеньор... Сеньор, откройте... Умоляю, скорее, ей плохо...
- Я не могу, - тихо простонал скрипач, - не могу...
А кони несли золоченую карету с довольным собой придворным к столице, и лишь у самого замка, мудрец вдруг ощутил, будто что-то кольнуло его под сердцем, и в ушах его всего лишь на несколько секунд зазвучала скрипка, тихо всхлипнула и затихла...
И долго еще в столице одного не очень большого королевства ходили смешные истории о музыканте, который хотел соперничать в мастерстве с королем, но не знал нот.
Смотри и другие материалы по теме: