На этой странице "Любимая Профессия" рада представить вам современные рассказы про профессию пловец, которые с любовью и душевной теплотой написали современные авторы. Спасибо авторам за труд и талант.Рассказы про пловца
Пловец
автор: Алексей Афонюшкир
Июньский вечер. Набережная Волги. На каждом шагу — кафе. Гремит музыка, в воздухе плавают ароматы цветов и жареного мяса. Отдыхающих — море. Пиво, шашлык, чебуреки. Мальчишки и девчонки на роликах азартно петляют по асфальтированным дорожкам сквера, широкого и длиннющего, как взлётная полоса.
Желающих искупаться нет. Холодно еще, не прогрелась вода. Даже на песочке огромного пляжа осели лишь единицы. Один только плещется в речке метрах в двухстах от берега. То брасом, то кролем, то на спине уверенно рвётся невесть куда. Брызги от него летят во все стороны, искрятся в лучах заката. Может ногу свести, — ведь никто не поможет. Не успеет просто. Далеко он, и спасателей нет.
—Давай, давай к берегу! — кричат его обеспокоенные приятели.
Но тому — хоть бы хны. Плывет вдоль набережной, не удаляясь и не приближаясь. Как будто специально вносит душещипательный экстрим во всеобщий беззаботный балдеж.
Кто он — спартанец, хвастун, смельчак, выскочка, мечтающий о всеобщем внимании и славе?
Бог весть. Со стороны думают так, как могут. В любом случае рискует лишь он, а не кто-то другой. Знает, значит, что ему нужно. А раз знает, пусть плывёт. У каждого в жизни своя дорога.
Пловец
автор: Алексей Терехин
Дворец спорта, построенный в семидесятых годах, выкупили. Предприимчивые хозяева придали вид современного мотеля. Главной фишкой был бассейн с морской водой и огромными окнами.
Я обожаю плавать. Погружаясь в воду, я каждый раз чувствую восторг волшебного превращения. Ощущения можно сравнить лишь со свободным полетом в воздухе.
Последнее время я много тренировался, чтобы стать лучшим, но пришлось ждать довольно долго, прежде чем наставник поверил в меня.
Сегодня занятие длилось дольше обычного. Я подплыл к бортику. Пока тренер был занят другими пловцами, у меня появилась минутка для отдыха. Глядя в огромное пространство окна я разглядывал парк, возле бассейна. Уличные скамейки с опорами из чугунного литья прятались в тени раскидистых яблонь. На площади, слева и справа обустроили небольшие каменные сады. В центре парка возвышалась круглая рекламная тумба с афишей: «Цирк на воде». Буквы, подсвеченные маленькими, яркими лампочками на фоне белого матового стекла притягивали взгляд.
В реальность меня вернул голос тренера:
- Пришла пора передать тебя другому наставнику. С тобой начнут работать с завтрашнего дня.
На следующий день, я лениво наматывал круги в бассейне, ожидая нового тренера. Когда дверь открылась и вошла молодая девушка, в облегающем тренировочном костюме, я буквально замер в изумлении. Она подошла и улыбнулась.
- Здравствуй, меня зовут Елена – негромко сказала она.
Я смутился, оттолкнулся от бортика и отплыл на середину. Сердце у меня бешено стучало, будто пытаясь выпрыгнуть из груди.
- Начнем занятие с самого простого – продолжила она.
Я не мог понять, что со мной происходит. Что бы Елена ни сказала, тут же торопился выполнить, старался как никогда. Двухчасовая тренировка пролетела незаметно. Я выкладывался из всех сил. Елена похвалила меня. Я радовался как ребенок ее словам. Этой ночью, я долго не мог заснуть, все думал о девушке.
Тренировки поглощали меня целиком. Иногда Елена оставалась после занятий, чтобы поболтать со мной. Испытывая смущение, я мог только молча слушать. Она все говорила и говорила. Однажды и я захотел сказать ей несколько слов, но вместо этого, вырвалось что-то не вразумительное. Я замолчал и опустил взгляд. Девушка ласково погладила меня по голове.
На следующее утро я был на занятиях раньше обычного, но ждать начала тренировки пришлось долго. Время тянулось медленно. Казалось, будто прошла целая вечность, а Елены все не было. Но вот двери распахнулись, и появилась она. Девушка сразу подошла ко мне.
- У меня приятная новость, - сказала она. Я уговорила начальство включить нас в шоу программу. Нам нужно подготовить парный танцевальный номер. Начинаем прямо сегодня.
Репетировали под лирическую музыку. Все, что я умел делать, пригодилось, добавились новые элементы и сюжетные связки. Исполнив трюк, я подхватывал ее и вальсировал, поднимал вверх на головокружительных поддержках и бережно опускал в свои объятия.
Очередное занятие подходило к концу. Елена сидела на краю бассейна, опустив ноги в воду, я подплыл к бортику.
- Мы готовы, - сообщила она. Завтра наше первое выступление. На сегодня все, отдыхай.
Трибуны были полностью заполнены. Все пришли посмотреть на новую программу. Свет притушили, представление началось.
Ведущий шоу торжественно произнес:
- Дамы и господа! Встречайте, восходящие звезды : Елена и Ричард!
Бассейн был подсвечен изнутри. Зазвучали знакомые ноты. Я гибкой тенью проплыл под водой и оказался в центре бассейна. Елена вышла из импровизированных кулис в шелковом белом платье. Я подплыл к бортику, подхватил ее и закружил в воде. Сердца бились в унисон, все быстрее, сильнее. Это был не танец, а целая жизнь.
При последних звуках вальса, девушка обняла меня и поцеловала, прошептав,
- Молодец!
Музыка стихла, несколько секунд стояла полная тишина. Люди поднимались со своих мест, раздались аплодисменты. Глядя на зрителей можно было заметить, что женщины доставали платки и вытирали слезы.
Представление закончилось и зрители разошлись. Мы снова встретились в бассейне. По обыкновению, девушка сидела на краю бортика, опустив ноги в воду, задумчиво смотрела на пустые трибуны. Я подплыл и взглянул на нее.
- Все хорошо, Ричи. Я просто устала.
Она поднялась, послала мне воздушный поцелуй и направилась к выходу. Я проводил ее взглядом. Уткнувшись в бортик, посмотрел на улицу сквозь огромное окно. Елена прошла мимо меня и скрылась за углом. И тут я заметил, что рекламная тумба со всех сторон увешана только одним плакатом. В свете маленьких, ярких лампочек красовалась афиша. На ней был изображен я, во всей красе, выпрыгивающий из воды полярный дельфин.
Пловец
автор: Григорович
Рейс на Кубу. Для моряков нашего пароходства это своего рода приз. Оплачиваемый отпуск в тропический рай.
Зима, а жарит, только успевай поворачиваться. Утренней прохлады и в помине нет. Как солнце из-за горизонта чуть приподнимется, лучи расправит, так во весь накал и трудится, часиков этак до девяти, и на покой, любуйтесь тропической ночью, а я своё отработало. И вот так, круглый год.
Как будто нашей планете светит не одно солнце, а несколько. У них и характеры даже разные.
Наше-то зимой на Севере, заспанное, ленивое. Выглянет изредка из-за туч, мазнёт блеклым взглядом по вставшей Двине, на которой, как хутора, пуская едва заметные дымки из труб, зимуют суда. Сверху видно, как к каждому из них петляет ниточка-тропинка, среди плоской белой равнины от берега до берега. Город, вытянувшийся вдоль реки на многие километры, в снегу. Светлеет к десяти, темнеет к четырём, и так до весны. Двина последний лёд в мае в море выгонит, вот тогда и возвращаются с чужбины лесовозы домой. Стайками стоят на рейде на якоре, расползаются по причалам. Самая работа. В Заполярье нужно за лето генеральные грузы доставить, зимой самолётами не навозишься, накладно. Порты встряхиваются от спячки, соскучившиеся по делу цапли-краны, словно птенцов кормят, шустро перетаскивают грузы с берега в открытые трюмы-рты сухогрузов, лагом стоящие вдоль причальной линии. Шум, деловая суета. Тут и солнце, словно устыдившись своей лени, просыпается, висит в небе чуть не круглосуточно. Северные летние ночи побелее питерских будут.
За работой короткое северное лето промелькнёт, не заметишь. С реки потянет прохладой, осень засыплет золотом тротуары, зашуршит под ногами, вкусно запахнет опилками – мужики по всему городу хлысты на чурбаки пилят, дрова на зиму заготавливают. А там, глядишь, и шуга по Двине поплыла, скоро встанет, значит. Пора судам снова за кордон налаживаться.
Сделав несколько рейсов между портами Европы, наш лесовоз получил задание из пароходства, загрузиться удобрениями в Киле, и следовать с грузом на «Остров Свободы».
Обогнув Данию, вышли в Северное море, далее через Ла-Манш, покачались, как водится, в Бискайском заливе, дозаправились, и пополнили запасы продовольствия на Канарах, и уже по прямой на Кубу.
То, чем многие люди бредят, нам доставалось, как бесплатное приложение к специфике профессии. Тёплый, словно кто-то обдувает вас гигантским феном, ветер, неспешное покачивание на длинных, покатых океанских волнах, морская синь от горизонта до горизонта, с расплавленными на поверхности воды в золото солнечными лучами. Ночью, бархатный купол неба, усыпанный алмазными россыпями созвездий. Словом, красота.
«Производственных» проблем, как правило, не возникало, костяк экипажа давно сработался, пришедшие на подмену со своим уставом в чужой монастырь не лезли, да и новеньких в этом рейсе было не много. «Трёха», третий помощник, два моториста, и буфетчица с дневальной. Девчонок прислали, как на подбор. Длинноногие, да и в бюстгальтер им было что положить. Одна блондинка в стильных очёчках, другая шатенка со стильной стрижкой. Даже наши «старики», и те, животы стали втягивать, а количество ежедневно бреющихся, стало заметно превалировать над заросшими щетиной.
Костик, третий помощник, недавний выпускник «Вороны», которого подозрительным образом минула обычная для пароходства практика, в ожидании должности несколько лет проходить матросом, едва разменял двадцать лет. Капитан приобщал его к морскому делу и в хвост и в гриву, мы же со старпомом Василичем не упускали случая «припахать» мальчишку в несложных, но надоевших за годы работы рутинных делах.
Над Костей, мы с Василичем взяли своего рода шевство, цинично отучая его поглядывать на горизонт, в поисках неоткрытых островов, для пользы дела, ра-зумеется.
Костя, только что не прописался в каюте девчонок, всё хвост веером распускал, рассказывал, что он мастер спорта по плаванию, и даже раз выиграл областные соревнования. Девицы, года на два, на три его постарше, прошедшие на флоте огонь и воду, только посмеивались, но в обществе ему не отказывали. Костя, темноволосый, рослый, косая сажень в плечах, с приятным, по-юношески открытым лицом, был им симпатичен.
Развлечений на досуге на судне не ахти, как много. Судовая библиотека, стандартный набор - шахматы, шашки, домино. Карты официально запрещены, но по каютам команда картишками всё же баловалась. Кино по субботам и видеомагнитофон с двумя десятками кассет. Мы, с приятелем Игорем, начрадом, нашли себе забаву в разгадывании кроссвордов в толстенных подшивках газет, причём договорились, что не будем начинать разгадывать очередной кроссворд, пока максимально не «добьём» текующий. Иной раз спроси меня, о чём я думаю на ходовой вахте, по долгу службы осматривая в бинокль океан, непосвящённых мой ответ мог бы несколько озадачить, – «О травянистом растении с крупными, мясистыми продолговатыми листьями, используемыми в фармакологии».
Костя, так тот вообще стишки повадился писать, почему-то выбрав меня первым, кто обязан был их послушать, и оценить, перед тем, как он с закатыванием глаз будет декламировать их девчонкам. Нашёл ценителя! Последнее стихотворение я в в общеобразовательной школе прочитал.
Вот сколько лет прошло, а одно из Костиных «творений» до сих пор помнится:
В сторону лирику! - Здесь не для девочек,
Чушь романтичная – для лежебок.
В грохоте волн дыбится палуба,
И норовит ускользнуть из под ног.
Нет белых фланок, с помпонами кепочек,
Грубая роба, да пара сапог.
В посвисте ветра слышится жалоба
На шторм клянящий матерный слог…
Ну и дальше, всё в таком же духе. Возможно, со временем бросил он это не-благодарное занятие, стихи писать. Впрочем, не моё это дело.
На Кубе встали мы на рейде Ла Исабелы, под разгрузку.
Жара, форменную рубашку хоть выжимай, даже погоны намокли. Команда, словно варёная ходит. Замполит, как главный наш затейник, испросил у капитана разрешение искупаться народу.
«Смайнали» трап до воды, добавочную вахту поставили за морем следить, здесь не Сочи, всякой зловредной живности больно много. Скаты электрические, мурены, медузы ядовитые… и главное акулы.
Сначала буфетчица с дневальной у борта побарахтались, потом остальные желающие. От трапа никто далеко не отплывает, «Челюстей» по видику насмотрелись.
Вот тут Костик, зная, что девчонки смотрят, и устроил показательное выступление. И кролем и брассом, и баттерфляем… метров на сто от судна удалился.
Тут сначала те, кто за морем следил, закричали, потом и остальные плавники над водой заметили, все хором уже заорали.
Костя, как разобрался, что ему кричат, такой мастер-класс показал, какое там областное соревнование, он бы наверное чемпионат мира по плаванию выиграл…
Думаю, каждый человек в своей жизни видел что-то такое необычное, удивившее его, что врезалось в память навсегда, и воспоминания об этом с годами не меркнут, не теряют красок, помнятся в малейших подробностях. Для нас это был именно такой случай. Костю едва успели за руки выдернуть на банкетку трапа, как одна из акул гулко ударилась в борт лесовоза, забила хвостом, поднимая фонтан брызг, и ушла в глубину. Акула была довольно крупная. Я успел разглядеть чёрно-серую, блестящую, будто масляную спину, розовые щели жабр, неприятно белое брюхо…
Но поразило меня, да и всех остальных не настоящая, не киношная, близость опасности, другое. Никто из нас до этого дня никогда не видел, как человек се-деет на глазах.
Смотри и другие материалы по теме: