На этой странице "Любимая Профессия" рада представить вам оригинальный сценарий о профессии дежурный по переезду, которые с любовью и душевной теплотой написали современные авторы. Спасибо авторам за труд и талант.Сценарий про дежурного по переезду
Переезд
автор: Олег Ник Павлов
ЖЕЛЕЗНОДОРОЖНАЯ МИСТЕРИЯ В ЧЕТЫРЕХ КАРТИНАХ
В МИСТЕРИИ ДЕЙСТВУЮТ ЛИЦА:
Дежурный по переезду, к сорока
Дежурная, его жена, до сорока
Писатель, его брат, за сорок
Обходчик, нет сорока
Помощник машиниста, сорок на два
Машинист, сорок
Дура, пребывает в вечности
КАРТИНА ПЕРВАЯ
Глухой лесной переезд, где железную однопутку перехлёстывает заброшенный тракт.
По дороге к шлагбауму поднимается ПИСАТЕЛЬ в новенькой штормовке. Шлагбаум опускается перед ним. Загорается зеленый. Из дежурки выходит ДЕЖУРНАЯ и взмахивает желтым флажком. Темнеет – и на рельсы с ревом влетает поезд.
– Нечёт! – успел крикнуть Писатель и засчитал:
– Один, два…четыре…шесть…
С грохотом летит поезд.
ПИСАТЕЛЬ. …шестнадцать… семнадцать… Как летят! …адцать!
Смутило Писателя: вагоны ли он чтёт? А может, годы? Вон как мчатся!
ПИСАТЕЛЬ. Сорок…сорок два…сорок пять…сорок…сорок…
Как лопнув, оборвался хвост поезда, и тут же рассвело. Тишина навалилась звенящая.
ПИСАТЕЛЬ. Сорок семь!
Возликовал Писатель, бьет себя ромашками по коленкам: Нечёт, нечёт! – и не видит, что рядом уже стоит ДУРА с мешком травы. Хватанул Писатель чемодан, шагнул было на рельсы, а …
ДУРА. Сорок восемь.
ПИСАТЕЛЬ (вздрогнул, обернулся). Нет, сорок семь.
ДУРА. Восемь.
ПИСАТЕЛЬ. Семь! Я считал…
ДУРА. Восемь.
ПИСАТЕЛЬ (вскипел, но передумал). Хорошо, пусть будет восемь.
ДУРА. Восемь сорок. Восемь сорок. Тогда девять.
ПИСАТЕЛЬ. Ах, так все же нечет! Сорок девять?
ДУРА. Тогда пятьдесят.
ПИСАТЕЛЬ (вернулся, брякнул чемодан). Почему?
ДУРА. Ты последнего не видел – хрустального. Ты ж последнего не видишь!
(Обошла остолбеневшего Писателя, прошла мимо Дежурной). Вот и она – не видит! (И опять пошла, уже не оборачиваясь. Писатель – делать нечего! – шагнул к будке: «Здравствуйте!..»)
ДЕЖУРНАЯ. Чего ходим? Тут вокзалов нету.
ПИСАТЕЛЬ. Да вижу. Это какого километра переезд?
ДЕЖУРНАЯ. Чего? Километра ему скажи! Сам слепой?
ПИСАТЕЛЬ (читает надпись, устало садится на чемодан). Все, приехали. Приехали...
ДЕЖУРНАЯ. И чего это ты расселся тут?
ПИСАТЕЛЬ. Отдыхаю…
ДЕЖУРНАЯ. Вона как! Отдыхает он. А может, ты беглый, какой? Отдохнешь, а после и меня за укрывательство упекут?
ПИСАТЕЛЬ. Да я же к вам (улыбается). К вам, понимаете?
ДЕЖУРНАЯ. Чего это? У меня мужик здесь. Я счас крикну!
ПИСАТЕЛЬ. Вот его-то мне и надо.
Дежурная всматривается.
ПИСАТЕЛЬ. Ну, узнали? Узнали?
ДЕЖУРНАЯ. Ясно, узнала. С пол-литрой?
ПИСАТЕЛЬ (крутанул чемодан). Да есть…
ДЕЖУРНАЯ. Иди. Иди, ради бога, иди!
ПИСАТЕЛЬ. Да погодите!
ДЕЖУРНАЯ. Иди, не то суку спущу. Злющую!
ПИСАТЕЛЬ. Я же вам…Этот…Деверь, что ли?
ДЕЖУРНАЯ. Какой деверь? А ну, за шлагбаум! За шлагбаум!
ПИСАТЕЛЬ. Из города я…
ПИСАТЕЛЬ. Постой-ка! Это не тот ли, что в городе представляет?
ПИСАТЕЛЬ (облегченно). Он самый.
Дежурная залилась хохотом. Писатель поддержал.
ПИСАТЕЛЬ. Только это не я – актеры представляют. А я пьесы пишу.
ДЕЖУРНАЯ. Господи, писатель, что ли?
ПИСАТЕЛЬ. Ну, вроде.
ДЕЖУРНАЯ (уже взахлеб). Я и гляжу – чем-то моего напоминаешь. Что взлаяла сперва, так извиняй – не со зла, а из осторожности: много тут всяких – места глухие…
ПИСАТЕЛЬ. Ничего.
ДЕЖУРНАЯ. Что же мы у шлагбаума? Пойдем хоть в будку. Я нынче дежурю, а мужик мой – брат твой, значит, – с утра косить поехал… Так скоро будет!
ПИСАТЕЛЬ. Как хоть он – здоров?
ДЕЖУРНАЯ. А чего с ним станет? Ой, что это у вас? Ромашки?
ПИСАТЕЛЬ. Это вам.
ДЕЖУРНАЯ. Мне?
ПИСАТЕЛЬ. Я в городе пионы брал, да завяли они – дорога…
ДЕЖУРНАЯ. Да на что пионы? Я полевые больше люблю. Ромашки вот, лютики… Спасибо, Писатель.
Входят в будку. Лязг велосипеда. Въезжает ДЕЖУРНЫЙ и падает. Садится в седло и снова падает. Дежурный понимает, что наглядно пьян и жене лучше не казаться. Неслышно прислоняет велосипед к стожку и уже собирается ретироваться, как из будки – смех! «Влип!» – думает Дежурный и, по возможности отрезвев, оборачивается.
ГОЛОС ДЕЖУРНОЙ. Да я бы и обиделась, наверное, на пионы!
ГОЛОС ПИСАТЕЛЯ. За что же?
ГОЛОС ДЕЖУРНОЙ. К чему они? На ромашках хоть гадать можно…
До дежурного доходит, что смех не про него. Чуть позже – что Дежурная не одна. С него мигом слетел хмель, зато задрала икота.
ГОЛОС ДЕЖУРНОЙ. Такие расходы, а на что?
ГОЛОС ПИСАТЕЛЯ. Как же? Красота…
ГОЛОС ДЕЖУРНОЙ. Ой, ли? У нас своей красоты до крайней версты!
Унимая икоту и ужасно волнуясь, Дежурный стреножит к дому.
ГОЛОС ПИСАТЕЛЯ. Как вы сказали?… «Своей красоты…»...?
ГОЛОС ДЕЖУРНОЙ. До крайней версты… А что?
ГОЛОС ПИСАТЕЛЯ. Я запишу – позволите?
ГОЛОС ДЕЖУРНОЙ. К чему это?
ГОЛОС ПИСАТЕЛЯ. Не удивляйтесь – я много чего буду записывать…
Дежурный вернулся с топором и на цыпочках прыгает к будке, шепча каверзную песенку:
Какой-то стрелочник, ля-ля,
остановил все поезда,
пятьсот километров шагать –
по шпалам-ля, по шпалам-ля, по шпалам…
Распахивает будку:
– А ну, выходь, графиня вишенка! – и влетает в будку сам.В дежурке шум. Затем из дверей звенит топор, а следом – Дежурный. На крыльце будки появляется Дежурная, чуть позже – Писатель.
ДЕЖУРНАЯ. Очумел? Шары налил – братьев не признаешь?
ДЕЖУРНЫЙ (сидя на земле, вглядывается в Писателя; вдруг протяжно) Ой, брата-ан…
Писатель помогает ему встать.
ДЕЖУРНЫЙ (то отодвигая Писателя, то наскакивая). Братанка! Старшой! (жене): Это ж братан мой – три года разница… (Писателю) Ай, правильно я говорю?
ПИСАТЕЛЬ. Правильно…
ДЕЖУРНАЯ. Встретили – нечего сказать. Я его за проходимца приняла, ты с топором, как на чурку, кинулся. Скачи теперь!
ДЕЖУРНЫЙ. Независимо! Он поймет, простит. Они всё понимают, писатели… Правильно я говорю?
ПИСАТЕЛЬ. Все правильно…
ДЕЖУРНАЯ. Уймись ты! Чего гостя маринуешь – рыжика нашёл? Веди в дом, угощай – знаешь, где что…
ПИСАТЕЛЬ. А вы – как же?
ДЕЖУРНАЯ. Так я что – дежурство ведь…
ДЕЖУРНЫЙ. А катится твое дежурство! Закрывай лавку с товаром.
ДЕЖУРНАЯ. Как это – закрывай?
ДЕЖУРНЫЙ (запирает будку) Вот так – закрыто и все! На учет закрыто. На обед. На базу ушла. (брату)
Чего смеешься? Неправильно, что ли говорю? (жене) Кому твой переезд нужен? Кто тут ездит? С прошлого года, кроме моего лисапеда, не езживал никто…
ДЕЖУРНАЯ. А поезд?
ДЕЖУРНЫЙ. А что поезд? Ну что поезд? Тут событие – братан приехал!
ПИСАТЕЛЬ. А может быть, нам здесь посидеть? – под стожком – на свежем, так сказать, воздухе. И вам удобнее – чуть поезд…
ДЕЖУРНЫЙ. Ай, братан, голова! Вот за что писателей уважаю – за фантазию, независимо… (отпирает будку) Открыто уже! Пришли с базы.
ДЕЖУРНАЯ (смеясь, спихивает мужа с крыльца) Стол неси, закуску. Да молись брату, что приехал – законно пить будешь!
Братья идут к дому. Дежурный отнимает у Писателя чемодан и размахивает им, что-то азартно рассказывая.
ДЕЖУРНАЯ. Да топор не забудь, Ателла!
Дежурный вприпрыжку возвращается за топором и, догнав Писателя, продолжает жестикулировать.
Загорается зеленый, и шлагбаум падает. Дежурная поднимает флажок. Все закрывает поезд.
КАРТИНА ВТОРАЯ
Пролетели вагоны, открыли Дежурную с флажком и тайно появившуюся Дуру. Дура постояла, проводив поезд, и пошла прочь, закутывая голову в платок. А Дежурная, свернув флажки, поспешила к мужчинам. За занавесом поезда они уже накрыли стол и разлили писательский коньяк. Дежурный хлопочет за столом, Писатель замер возле стога.
ДЕЖУРНЫЙ. Ну что же вы? Заждалась уж у вас настойка клопяная, выдыхается! Аккурат тридцать девять градусов оста… (осекся с тычком жены).
ДЕЖУРНАЯ. Встретили гостя – поставить нечего. А все ты – прорва бездонная… пей теперь чужое!
ДЕЖУРНЫЙ. Почему чужое? Это брат привез – родной, три года разница…
ДЕЖУРНАЯ. Пойду хоть вишневочки процежу. Будет он бражку – то?
ДЕЖУРНЫЙ (подумал) Чего, поди, не будет? Ради интересу – и то будет!
Дежурная уходит.
ДЕЖУРНЫЙ. Чего ты там потерял, братанок? Иголку ищешь?
ПИСАТЕЛЬ (не оборачиваясь) Запах знакомый. Сеновал у нас был, помнишь?
ДЕЖУРНЫЙ. Ну?
ПИСАТЕЛЬ. Я на нем писать начинал. Что писал, про что – ничего не помню. Глупость какую-то… не помню.
ДЕЖУРНЫЙ. Помню – помню. Сгорел он.
ПИСАТЕЛЬ (обернулся). Как сгорел?
Появляется Дежурная.
ДЕЖУРНАЯ. Вот те на! Сам над рюмками колдует, а гостя все еще не усадил. (усаживает Писателя)
ДЕЖУРНЫЙ. Ну, с приездом! (осушает стакан).
ДЕЖУРНАЯ. У, бездна! Куда в тебя входит – то столько? Терпенья никакого не знаешь.
ПИСАТЕЛЬ (заминая). Выпьем за встречу! Давно не виделись – выпить не грех!
Выпили.
ДЕЖУРНАЯ. Сколько же вы не виделись?
ПИСАТЕЛЬ. Да за двадцать. Я ж еще мальчишкой сорвался… (Коньяк взгрел Писателя, настроил на мемуары). Вы-то помните меня?
ДЕЖУРНАЯ. Какой там! Я своего-то только усатым и помню - когда вокруг дома бегать начал.
ДЕЖУРНЫЙ. Чего же ты один грянул, братанок? Надо было всей семьей своей, писательской!
ДЕЖУРНАЯ. Конечно! Места у нас много, грибов вокруг…ягод…
ПИСАТЕЛЬ. Благодарствую, один я.… Нет у меня семьи.
ДЕЖУРНЫЙ. До сих пор? (засмеялся, запел) Пока бумажки мы марали, уж всех невестов разобрали! (осекся под тычком Дежурной) Чего же ты…не женился?
ДЕЖУРНАЯ. Тебе что за дело? Не женился и все. Некогда было. (разливает). Не я бы – дура – так и сам бы в неженатиках бегал. Кто б за тебя пошел? (Писателю) Тебе, может, вишневочку? Попробуешь, она мягкая…
ПИСАТЕЛЬ. Давайте.
Выпили еще. Пауза.
ДЕЖУРНАЯ. Ты бы лучше про жизнь свою рассказал, чем нас слушать: про город, про артистов, кто на ком женат… Интересно же!
ПИСАТЕЛЬ (развозит его) Что рассказывать? Такие же люди – сходятся, расходятся.… Всех помнить – с ума сойдешь. Есть, конечно, отдельные сволочи.
Один недавно – анекдот просто – руку жмет, целуется! Ну, прямо друг детства. А я его в лицо не помню. Оказалось, в ранней моей пьесе вахтера играл. И – верите, нет – вскоре его выгнали с театра… за это дело… Теперь в самом деле вахтером работает. Напишите, говорит, на меня роль. Хочу на сцену
вернуться. Какую, спрашиваю, желаете? Хочу, говорит, инженера попробовать! Ну, тут я не выдержал: ах ты, говорю, жук! Когда другой раз тебя с театра попрут, думаешь инженером пристроиться? (смеется вместе с Дежурной)
ДЕЖУРНЫЙ (неожиданно зло) И что – все так кидаются? (разливает)
ПИСАТЕЛЬ. Не все (выпили). Одна фифа – у нее и роль-то в два выхода, а закобенилась: я, говорит, такую муть не выскажу. Так и говорит – муть! Я – к режиссеру, а он туда же: мои, говорит, актеры, пока не переживут, играть не могут…
ДЕЖУРНЫЙ. Кого? Кого переживут-то?
ДЕЖУРНАЯ (мужу) Да сиди ты! Дай послушать, как люди живут. (Писателю) Ну?
ПИСАТЕЛЬ. И уперся!
ДЕЖУРНАЯ. Это главный-то?
ПИСАТЕЛЬ. Кто – главный? Ха-ха! Не каждый режиссер себе хозяин. Одно бывает название… Этот тоже был… Из ранних. Перепишите, говорит, всю сцену.
ДЕЖУРНАЯ (в ужасе). Переписал?
ПИСАТЕЛЬ. Жирным шрифтом! Я ему не машинистка! Может, я на эту сцену ночь убил! Попробовал бы он такое… Из прошлых кому-нибудь… Хоть Шекспиру!
ДЕЖУРНЫЙ. Чем кончилось-то? (разливает).
ПИСАТЕЛЬ. А тем и кончилось. Сходил куда надо, и все – сыграли как миленькие!
ДЕЖУРНАЯ. Нервы, нервы – то надо какие!
ПИСАТЕЛЬ. Да, нервы идут… (выпили) Я ведь что хочу-то! Пьеса одна намечается – бо-ольшой шаг на ней можно сделать. Мне бы писать, а в городе – шум, звонки, приглашения... Нырну, думаю, к брату, погощу – не выгонит с месячишко, я между тем и накрапаю что надо.
ДЕЖУРНЫЙ (развеселился) Ты хоть насовсем оставайся. Может, про нас (обнимает жену) чего напишешь? Переживут твои актеры нас-то?
ДЕЖУРНАЯ (мужу) Болтай, ботало! (Писателю): Этого и разговору быть не может. Оставайся и живи, сколь надо…
ПИСАТЕЛЬ (разлил, откинулся, осмотрелся) Черт его знает, может, действительно здесь моя муза?
ДЕЖУРНАЯ. Чего?
ПИСАТЕЛЬ. Муза… Это… ну, вроде как фея какая у поэтов… (выпили) Хранительница вроде. Может, говорю, моя-то фея здесь, на этом переезде?
ДЕЖУРНЫЙ. Ага! Вона – под столом сидит (щиплет жену за ногу, смеется)
ДЕЖУРНАЯ. Налакался уже, черт! (бьет мужа, тот продолжает смеяться) Брата бы постыдился! (Писателю) Фея, говоришь? Жу-уть!.. А что? Всяко бывает. Тут тишина. Собак нет – пугать некому.
ПИСАТЕЛЬ. Как нет? А… сука-то ваша?
ДЕЖУРНАЯ. Какая?
ПИСАТЕЛЬ. Да злющая-то.
ДЕЖУРНАЯ (закатилась от смеха). Так нет никакой. Шутила я. Стращала только…
ПИСАТЕЛЬ. Как же без собаки? Лес!
ДЕЖУРНАЯ. А на что? Пугнуть кого – так у меня мужик есть. Заслужённый артист! Услышу ночью: ходит кто – толкну его в бок, а он как есть кобелина матёрый – из окна заливается. Полает – и спать. А лиходеи обходят – боятся…
Рассмешили Писателя. В общем смехе выпили вишневки.
ПИСАТЕЛЬ. А что это за странница у вас? Работает здесь?
ДЕЖУРНАЯ. Которая? У шлагбаума-то?
ПИСАТЕЛЬ. Ну да.
ДЕЖУРНАЯ. Не, не работает. Живет просто. Дура она.
ПИСАТЕЛЬ. Как дура?
ДЕЖУРНАЯ. Обыкновенно. Ума нет – вот и дура.
ПИСАТЕЛЬ. Чего же она… здесь?
ДЕЖУРНЫЙ. А что – нельзя? Не дурней же паровоза.
ДЕЖУРНАЯ (перебивая мужа) А, темный лес. Тут до нас одни жили – тоже пара. Как пауки в банке – без драки не ложились. Он все уезжал, чемоданы складывал, а жаден был: до денег коршун! Так она, лиса, чтоб его удержать, лотерейки брала. Купит и спрячет. А ему и уехать страх: вдруг без него выиграет чего?
ПИСАТЕЛЬ. И выиграли?
ДЕЖУРНАЯ. Смотря кто. Подвернулся ей машинист, стал в город звать. Швырнула она пауку своему лотерейку – и уехала.
ПИСАТЕЛЬ. А он?
ДЕЖУРНАЯ. Паук-то? Тоже, следом. Может видел – на вокзале билетиками торгует? Помешался он на них – высох как стручок... О чем это я? А, дура-то. Ну вот (выпила с Писателем) Когда те, пауки, переезд принимали, девка к ним пришла. Ее какой-то сюда завез и говорит: жди здесь, мол, я приеду. Все еще ждет. Чуть поезд, а она уж тут – высматривает: не подъехал ли? Так и тронулась. Мы, как переехали, дом новый отстроили, а она так в старом и осталась. Это мы уж здесь лет пятнадцать, а она…
ПИСАТЕЛЬ. И все ждет?
ДЕЖУРНЫЙ. Ждет ли, нет ли – а каждый поезд встречает. Сам видел!
Писатель выпил.
ДЕЖУРНАЯ. Так это еще не все! Она же… (придвинулась ближе) тяжелая она!
ПИСАТЕЛЬ. Как?
ДЕЖУРНАЯ. Не заметил?!
ПИСАТЕЛЬ. Так ведь… старая уж!
ДЕЖУРНАЯ. Видать, кому-то и старость в радость!
ПИСАТЕЛЬ (огляделся) Да кому?
ДЕЖУРНАЯ. Кабы знать! Тут мужиков-то – мой да у него… Я уж его донимала: признайся, блудный кот! – плюется…
ДЕЖУРНЫЙ (очнувшись) Да я с ней рядом…
ДЕЖУРНАЯ. Да верю, верю! (глушит мужа на своей груди) Верю! (смеется) Я у ней спрашиваю: может проезжий какой обидел или беглый? А она молчит. Дура и есть.
ДЕЖУРНЫЙ (освобождается) Стелила бы лучше. Заговоришь насмерть.
И правда, свечерело. Сумерки сползли, лес заострился.
ДЕЖУРНАЯ. И верно. Пора стелить. Ты вовсе затих, да и гостю…С дороги же… Побегу я (убегает к дому).
ПИСАТЕЛЬ (после паузы) Чего-то ты говорил - сеновал сгорел…
ДЕЖУРНЫЙ. А-а… (возник, нашарил закурить) Сгорел, точно.
ПИСАТЕЛЬ. Поджег, что ли, кто?
ДЕЖУРНЫЙ. А я и поджег.
ПИСАТЕЛЬ. Зачем это?
ДЕЖУРНЫЙ. А не помню. Злой был – вот и все. (после паузы) Голубятню свою… помнишь? Какие голуби у тебя были – сволочи, а не птица. Так уж мне до твоих голубей дорваться хотелось! Ты ж меня близко к ним не пускал – как кутенка сошвыривал…
ПИСАТЕЛЬ. Я уж и забыл…
ДЕЖУРНЫЙ. А я помню! Обиды – их дольше помнят, кого обидели. Только ты уехал – я на голубятню кинулся. Мои, ору, мои, стервецы! И то ли напугал их, то ли тебя забывать не хотели… в общем, не признали они меня.
ПИСАТЕЛЬ. И ты…
ДЕЖУРНЫЙ (перебивает) Подниму в небо – они кружат, кружат и не сядут, пока я с голубятни не слезу. Корм не берут, худые стали, мокрые. Дохнуть начали.
Писатель замер.
ДЕЖУРНЫЙ. Довели они меня. Поверишь, нет, не спал, не ел... Проклял я их, напился для храбрости, голубятню керосином облил и – поджег (посмотрел на Писателя) Чего молчишь? Ненавидишь, наверное? Я и сам себя всю жизнь ненавижу. Только вспомню, как они вспыхивали… Пых… Пых… Что спички… (выпил)
ПИСАТЕЛЬ. Зачем ты… рассказал это?
ДЕЖУРНЫЙ. Не знаю. Разозлился чего-то. А ты забудь. Ты же не видел – вот и забудь. Ты писать приехал – пиши. Я мешать не буду (примирительно) Независимо, ты – писатель, я тебе скажу – лодырь ты. Тебе писать надо, писать, писать… А ты ленишься. Другие вон – весь телек извертели. Ай? Не
правильно, что ли, говорю?
ПИСАТЕЛЬ. Пожалуй, так. Ленюсь я.
ДЕЖУРНЫЙ (опять опьянел) Во! А разве писать нечего? Вишь, красота, какая! Лес, дорога, – пиши! Деревья там, независимо, ветки… Смотри! Я здесь пятнадцать годов... Чего смеешься?
ПИСАТЕЛЬ. Да не смеюсь я.
ДЕЖУРНЫЙ. А… Красота!
К будке мимо них спешит Дежурная.
ДЕЖУРНАЯ (на бегу). Ложитесь там, готово все… Я сейчас. Пассажирский встречу…
ДЕЖУРНЫЙ (встает). Что, братанок - три года разница, пошли?
ПИСАТЕЛЬ. Я…приду. Покурю чуток. Думал бросить. Вот, с коньяка потянуло.
ДЕЖУРНЫЙ (долго смотрит на Писателя, потом дарственно) Кури.
И пошел, напевая: «Все в порядке, жана в кроватке…»
Писатель закуривает и, помедлив, идет к будке, глубоко затягиваясь. Дежурная стоит, прижавшись лицом к двери, только флажки из-под локтя жалко подрагивают.
ПИСАТЕЛЬ (опешил) Вы…чего? Может, я не кстати?..
ДЕЖУРНАЯ. Да плюнь, не смотри – баба плачет – лужи мочит…
ПИСАТЕЛЬ. Так я…
ДЕЖУРНАЯ. Да что ты, что ты, Писатель! Ты тут ни при чем. Никто тут ни при чем (пауза). Чемодан понесла твой – под кровать сунуть, а он возьми да рассыпься.… Стала книжки собирать, а на них – фамилия твоя… Моя тоже. И так мне чего-то больно стало, так обидно – где-то вот жизнь, люди себя кажут, других смотрят, а я… Дальше этой станции и света не видела…
Сегодня хамила тебе… а разве я такая была? Одичала здесь совсем. Вижу – городской – вот и набросилась. Из зависти, что ли. Стоишь вот так, пассажирские смотришь – едут, едут…успеешь чего разглядеть: журнальчики, упаковочки разные – и этому рад. Бутылочки всякие странные. Коньяки…Пионы вот тоже… (заревела было) И такая тоска подступает… Что я, как тыква, сижу весь век тут и на своего алкаша не нагляжусь никак. Радости-то…
ПИСАТЕЛЬ. Так что же вы? Поехали бы куда-нибудь… Отпуск на то. Хоть ко мне!
ДЕЖУРНАЯ. Куда я с этим чудом поеду? Его дальше покоса пускать нельзя. Он же там всех артистов заиками сделает. Да и я – не лучше…
Ты только, Писатель, вот что. Как вернешься, завертишься там, обязательно вспоминай: есть, мол, такой переезд и стоит там такая вот… такая вот…
Писатель вдруг подходит и обнимает женщину. И в тишине проступает звук колес – все ближе, ближе. Вспыхивает зеленый. Шлагбаум падает.
ДЕЖУРНАЯ. Поезд идет.
ПИСАТЕЛЬ. Пусть.
ДУРА (выступая из сумерек). Вместе ждали. Вот ты и дождалась…
Крепко обнял Писатель, так крепко, что Дежурная и не пробует освободиться, только успевает выкинуть вверх руку с желтым флажком. И все смывает огненный поезд.
КАРТИНА ТРЕТЬЯ
Утро. Сонно гладя лицо, является Писатель. Вздох ли, вопль ли – и он сладко упадает в стог сена. Из будки порхает женщина – легкий ситец, босоножки… Только неизменные флажки говорят, что это – ее и не узнать! – Дежурная. С разбегу она замирает на Писательской груди.
ДЕЖУРНАЯ. Ну, здравствуй!
ПИСАТЕЛЬ. Здравствуй.
ДЕЖУРНАЯ. Выспался?
ПИСАТЕЛЬ. Сплю.
ДЕЖУРНАЯ. Тоскуешь?
ПИСАТЕЛЬ. По ком?
ДЕЖУРНАЯ. По городу, по театрам, мало ли.… Надоели мы тебе, Писатель?
В паузе слышно, как далеко по рельсам катится редкий стук.
ПИСАТЕЛЬ. Сам себе я надоел. Ведь приехал зачем? А что делаю? Что мы делаем, а?
ДЕЖУРНАЯ. Не мучай ты себя, Писатель. Я за все сама отвечу. За тебя – за счастье свое – перед кем угодно отвечу…
ПИСАТЕЛЬ. Эх, ты, Стрелочница!
ДЕЖУРНАЯ. Да не Стрелочница я! Тут и стрелки никакой нет.
ПИСАТЕЛЬ. А кто же?
ДЕЖУРНАЯ. Дежурная я. Дежурная по переезду.
ПИСАТЕЛЬ. Дежурная… Это дежурно как-то, не интересно… Господи! Четвертый день здесь – и ни строчки. Ни строчки! А ведь я писать приехал, понимаешь?
И снова стук по рельсам, как будто железный дятел приближается.
ДЕЖУРНАЯ. Понимаю. Пока ты спал, я пьесы твои читала (шепотом) Писатель!
ПИСАТЕЛЬ. М-м?
ДЕЖУРНАЯ. Помнишь, ты говорил: может, эта фея твоя здесь, хранительница?
ПИСАТЕЛЬ. Муза, что ли?
ДЕЖУРНАЯ. Ага, Муза… Помнишь?
ПИСАТЕЛЬ. Помню.
ДЕЖУРНАЯ. Писатель… Можно, я твоей Музой буду?
А он вдруг как захохочет!
ПИСАТЕЛЬ. Музой?! Так ведь нет их, не бывает! Выдумки это все, химера, понимаешь?
ДЕЖУРНАЯ. По мне хоть и химера, я согласна…
И еще крепче прижалась, женщина! А железный дятел перелетел ближе.
ПИСАТЕЛЬ. Ну и как?
ДЕЖУРНАЯ. Что?
ПИСАТЕЛЬ. Пьесы… как?
ДЕЖУРНАЯ. А! (аж привстала) Ты знаешь, складно все, только есть там слова…
ПИСАТЕЛЬ. Что за слова?
ДЕЖУРНАЯ (виновато) Слова есть какие-то…неживые… Не говорят же так! (вдруг) Да ты меня не слушай! Я же глупая. Ты учи меня…
ПИСАТЕЛЬ. Эх, Стрелочница-лучница!
ДЕЖУРНАЯ. Писатель…
ПИСАТЕЛЬ (не слушает) Метко ты попала – в самое, что ли, яблочко!
ДЕЖУРНАЯ. Писатель!
ПИСАТЕЛЬ. Какой я к черту писатель! Пишу, что требуют, что пойдет наверняка. Что примут. Поставят. Сыграют. И забудут.
ДЕЖУРНАЯ. Да брось…
ПИСАТЕЛЬ (разошелся) Да не брошу! Конечно, разные там могут кобениться – с фамилиями наследственными, с деньгами – пишут себе в ящик. А я всю жизнь, как писать начал, тянусь, карабкаюсь – и все сам, сам… и если не наверняка писать – кто меня кормить будет? Жена? Муза меня кормить будет?
ДЕЖУРНАЯ. Буду.
ПИСАТЕЛЬ. Что?
ДЕЖУРНАЯ. Я тебя кормить и поить буду, ты только пиши, что хочешь…
ПИСАТЕЛЬ. Да ты что? (взвился) Ты что, думаешь, я ни разу, ни разу в жизни… Что я… Ты думаешь, я все время… (трясет ее за плечи) Ты думаешь, я… (стихает) А ведь и правда – ни разу, никогда, ни строчки… (падает в стог).
ДЕЖУРНАЯ. Да ничего я не думаю. Люблю я тебя… Люблю – и все. Соврала я тогда – помню тебя хорошо. Мы на поленнице в куклы играли, а ты мимо нас в библиотеку ходил… Да? Книжки толстые под мышкой, недоступный такой… Взрослый… Я и не мечтала тогда, что моим будешь… Хоть на месяц. До тебя думала – жизнь уже кончилась, а она на другие рельсы перескочила и катит, катит… А там что? Тупик?
ПИСАТЕЛЬ. Может, тупик.
И опять прозвенели рельсы.
ДЕЖУРНАЯ. И – пусть! Пока хорошо, и ладно (ласкает Писателя) Я в тебя верю, ты все сможешь. Сильный ты, умный ты... С ним-то я ни любви, ни счастья не знала. Даже уметь толком ничего не умела… Смешно? Ну, хоть не бил.
ПИСАТЕЛЬ. Любит он тебя?
ДЕЖУРНАЯ. Да ну, любит! И любил, так забыл. Помню, как пряталась от него - в девках еще. Придет, и пока у мамки меня справляет, я огородами – и в лес. В лес ли, на речку – купаться! Плаваю, пою… Петь тогда любила. Пою и думаю: чего пою – он ведь рядом где-то бродит… И допелась! Выходит из
кустов, а я как есть – новорожденная… (вздохнула)
ПИСАТЕЛЬ (ласково) Так чего же ты пела-то, дура?
ДЕЖУРНАЯ. Так уж больно хотелось…
Помолчали.
ПИСАТЕЛЬ. Любишь… Меня, что ли?
ДЕЖУРНАЯ. Сил нет. Так люблю, так люблю! – пристукала бы всего – вот как люблю… (целует)
ПИСАТЕЛЬ. Легко с тобой. Хорошо. Ты.… Бросай тут все, и – ко мне. Хочешь?
ДЕЖУРНАЯ. Ты – чего это?! Серьезно? Шутки шутишь? (разревелась)
ПИСАТЕЛЬ. А что? Не сможешь?
ДЕЖУРНАЯ. Не знаю… Жалко его. Сопьется совсем.
ПИСАТЕЛЬ (поднимаясь) Ну…
ДЕЖУРНАЯ. (удерживая) Ты же первый страдать будешь! Конфузиться меня…
ПИСАТЕЛЬ. Ну вот! А в Музы просилась!..
ДЕЖУРНАЯ. Да если б ты всерьез – я тогда за тобой хоть куда: в ад…хоть… (задохнулась)… в артистки!
Опять хохочет Писатель. И вдруг молкнет, потому что замечает: прямо над ним стоит Дура. Привстал Писатель, Дежурная отодвинулась. Неуютно стало, будто штора упала. Долго всматривалась Дура. Незримый железный дятел стучал совсем рядом. И Писатель первым сорвался: « Ну, чего тебе?»
ДУРА (Дежурной) А ведь не того ты дождалась, слышь, не того.
ДЕЖУРНАЯ. Какого мне еще, пятого?
ДУРА. Единственного. Его надо ждать. Поспешила ты. А я ждать буду.
ПИСАТЕЛЬ. Ну и… на здоровье – чего к людям цепляться?
ДУРА (Дежурной) Пожалеешь ты. Поспешила. Насмешила. Согрешила.
ДЕЖУРНАЯ (передернуло ее) А ты не пугай. Не завидуй!
Улыбнулась Дура.
ПИСАТЕЛЬ (Дежурной) Дура, говоришь? (встает, Дуре) А Дура ли ты? Может, прикидываешься? За Дуру прожить хочешь?
ДУРА. Дура я.
ПИСАТЕЛЬ. Вот и врешь! Дура – она никогда не призна-ается. Хитрая ты, а не дура. Прячешься тут, будто ждешь суженого – ряженого!
ДУРА. Жду. Жди – пожди, придут дожди… (хочет идти)
ПИСАТЕЛЬ. Оно и видно, как ждешь. По животу твоему видно! Изждалась вся.
ДЕЖУРНАЯ. Погоди…
ПИСАТЕЛЬ. Да заколебала она своей верностью! Одинокостью своей, жданами своими…Все – брехня! Блеф! Химера! Не бывает их, таких верных, не бывает! Живот тебе с ветру надуло? С ветру? Кто тебе ждать помогал? Кто?
Дура замирает, горбится, морщится на глазах: «Ни-кто…» И мотает головой с огромными в боли глазами: « Ни-кто…»
ПИСАТЕЛЬ. А ребенок чей? Чей? Чего головой мотаешь? Старая ведь уж. Постыдилась бы... Чей?
ДУРА (робко кивнула в сторону рельс) Его… его… (вот-вот рассыплется)
ПИСАТЕЛЬ. Его?! (смех или истерика?) Ты думаешь, мы – дураки? Или ты живот лет тридцать носишь?
Дура кивает глазами, полными слез. Справа, никем незамеченный, появляется ОБХОДЧИК.
ПИСАТЕЛЬ. Тьфу! Шлюха, дура, кликуша. Шлюха! Дура! Кликуша! (И кричит так, как пощечины бьет, пока вдруг не взбрыкивает в сено. Это Обходчик отложил молоток и закончил сцену)
ПИСАТЕЛЬ (порываясь встать) Да ты что? Ты знаешь, кого ты… Да я сейчас…
ОБХОДЧИК. Не дошло еще?
ПИСАТЕЛЬ. Фамилия! Как фамилия, скажи! Я на тебя… (задохнулся, оглядываясь на Дежурную) Я – писатель!
ОБХОДЧИК. А хоть министр! Еще взбрыкнешь, я молотком проверю – не гудит ли?
ПИСАТЕЛЬ. Да ты…
ОБХОДЧИК. Не потрескалось ли, говорю, проверю!
И умолк Писатель. Его давно не били – надо ж было пошуметь для приличия. Дежурная склонилась, но он сошвырнул ее руки и сел, теребя траву.
ОБХОДЧИК. Здравствуйте, что ли?
ДУРА. Здравствуй! (она опять ожила, будто и не было ничего).
ОБХОДЧИК (заметил это) Вот так и ладно. Так и надо. А то воюет с бабой. Я теперь тут часто ходить буду. Рельсы у вас, похоже, состарились… Менять надо. (Дуре) Так что, мать, без страха живи. Я наведаюсь. (Писателю) Слышь ты, воевода! Наведываться буду, говорю… (Дежурной) Ты, что ли, хозяйка здесь?
Глянул на нее – и застыл. И она вдруг застыла.
ОБХОДЧИК. Ты – Дежурная здесь?
ДЕЖУРНАЯ (чуть слышно): Я.
ОБХОДЧИК. Так… беги – скорый идет.
ДЕЖУРНАЯ (как учится говорить) Ты по-чем… зна-ешь?
ОБХОДЧИК. По рельсам слышу. Ты беги… Опоздаешь. (и смотрит вслед) Постой!
ДЕЖУРНАЯ (неожиданно звонко) Что?
ОБХОДЧИК. Попить где у вас есть?.. Вода?
ДЕЖУРНАЯ. Колодец там – за домом… И в дежурке есть.
Гуднул поезд. Дежурная побежала к будке, за ней поспешила Дура. Писатель остался сидеть, примяв стожок.
ОБХОДЧИК (огляделся) Загляну еще, значит.
Подумал, и пошел к дежурке. На крыльце с желтым флажком прижалась к перилам Дежурная, не зная, куда бы исчезнуть.
По ступенькам медленно всходит Обходчик. Неотвратимо, как судьба.
И все скрывает ворвавшийся поезд.
КАРТИНА ЧЕТВЕРТАЯ
Приобщившись к будке, Писатель строчит в блокнот.
ПИСАТЕЛЬ (вспоминая)… молотком проверю – не гудит ли? (пишет) …не гудит ли…
Из будки выходит женщина – грубая, не по росту куртка, серый платок – прежняя, обычная Дежурная.
ДЕЖУРНАЯ. Помешала?
ПИСАТЕЛЬ (прячет блокнот) Чему?
ДЕЖУРНАЯ. Писал вроде…
ПИСАТЕЛЬ. А! Напишешь тут… Тоска! У тебя, часом, выпить нет?
ДЕЖУРНАЯ. Ой, нельзя нам пить, Писатель, нельзя!
ПИСАТЕЛЬ. Чего это вдруг?
ДЕЖУРНАЯ. С пьяных шар мы такого понатворим, такого наворочаем.
ПИСАТЕЛЬ. Чего еще-то? Все, что могли – уж сотворили… Исчерпались, так сказать…
ДЕЖУРНАЯ. Эх, Писатель, Писатель… Тошно тебе?
ПИСАТЕЛЬ. Тошнее некуда.
ДЕЖУРНАЯ. Нет, я знать хочу – так ли тебе тошно, как мне… Или не так?
ПИСАТЕЛЬ. Да что с тобой? (встает) Не вчерашний ли это Обходчик… (хочет обнять)
ДЕЖУРНАЯ. Оставь.
Писатель отходит, с хрустом потягивается.
ПИСАТЕЛЬ. Слышь, Стрелочница…
ДЕЖУРНАЯ. Не Стрелочница я.
ПИСАТЕЛЬ. Ну, Дежурная! А могут здесь поезда столкнуться, Дежурная?
ДЕЖУРНАЯ. Не могут.
ПИСАТЕЛЬ. Так линия-то одна!
ДЕЖУРНАЯ. Ясно, одна.
ПИСАТЕЛЬ. Вот! А поезда туда-сюда ходят…
ДЕЖУРНАЯ. Что с того, что туда-сюда? Их же по очереди пускают.
ПИСАТЕЛЬ. Ну, а как ошибется ваш диспетчер, или кто там еще?
ДЕЖУРНАЯ. Не может ошибиться.
ПИСАТЕЛЬ. А вдруг? Давай представим: вышла ошибка, поезда мчатся лоб в лоб… Как мыслишь, когда они столкнутся – взорвутся?
ДЕЖУРНАЯ. Ну, не знаю. Смотря какие… С нефтью там, с газом – взорвутся.
ПИСАТЕЛЬ. А пассажирские если?
ДЕЖУРНАЯ. Не должны.
ПИСАТЕЛЬ. Ну, а покатятся вагончики-то? Жертв, крови – много будет?
ДЕЖУРНАЯ. Что это ты страсти такие выдумываешь? Тронулся с тоски?
ПИСАТЕЛЬ. Ох, и тоска… (садится)
ДЕЖУРНАЯ. Слышь, Писатель…
Писатель молчит.
ДЕЖУРНАЯ. Я ведь своему… все рассказала. Про нас-то.
ПИСАТЕЛЬ (его аж подбросило) Как … рассказала?
ДЕЖУРНАЯ. А шепоточком. Вчера, как спать легли – все как есть ему и выложила.
ПИСАТЕЛЬ. А он – что?
ДЕЖУРНАЯ. А ничего. Сорвался куда-то, и – нету его.
ПИСАТЕЛЬ (почти вплотную) Но – зачем?!
ДЕЖУРНАЯ. Душа ныла. Так ныла душа, Писатель – вот я и облегчилась. Покаялась вроде.
ПИСАТЕЛЬ (еще ближе) Ты что…решилась, да? Ехать решилась?
ДЕЖУРНАЯ. Да ничего я не решилась. И решаться тут нечего – куда мне ехать? Здесь мое место (показала руками) – вот, где стою…
ПИСАТЕЛЬ. Тем более… Тогда чего было болтать? Останешься, он тебя бить будет, травить…
ДЕЖУРНАЯ. За дело.
ПИСАТЕЛЬ. Ой, бабы! (забегал) Ну, дуры! Слюбилась, потешилась, так мужу-то зачем это знать? Нет ведь – выложат как на духу. Ой, бабы! Не поп ведь он –муж!
ДЕЖУРНАЯ. Ты баб не ойкай. Бабы любят – они и терпят.
ПИСАТЕЛЬ. (вдруг) Где он?
ДЕЖУРНАЯ. Нету еще. Должно, квадратный придет – ближе к ночи.
ПИСАТЕЛЬ. Нет, поехал я… Чуял же – удачи здесь не будет.
ДЕЖУРНАЯ. Да ты не дрожи! Голова у тебя не в тумбочке. А сразу не убил, значит, вовсе не тронет.
ПИСАТЕЛЬ. Еще чего? Кто его боится? Я просто видеться не хочу: объяснения разные, попреки – бр-бр! – терпеть не могу…
ДЕЖУРНАЯ. Где ж тоска твоя? Куда девалась? Ровно и не было никакой.
ПИСАТЕЛЬ. Уехать…как?
ДЕЖУРНАЯ. Уехать не на чем. Пассажирские тут не стоят, товарняк разве…
ПИСАТЕЛЬ. А эти…(показал) машины?
ДЕЖУРНАЯ. Много их тут ездит – сам видел! Лесная дорога-то, забытая. Пешком можно до деревни… Нет, пешком не ходи – аккурат встренетесь.
ПИСАТЕЛЬ. Страшный сон! Какой-то сон – и все! (уходит экипироваться)
Из леса выезжает Дежурный, мужественно доруливает до стога, и лишь тогда падает. Сегодня он особенно, как-то страшно пьян. Замечает жену и идет было к ней, но, махнув рукой, возвращается. Тут-то и выбегает к нему Писатель – с чемоданом и в штормовке наспех.
ДЕЖУРНЫЙ. А, Писатель? Бежать намылился? Ай? Тикали-тикали, нагадили – утикали?
ПИСАТЕЛЬ (врасплох) Здравствуй, брат. Ты уж… извини. Вышло так. Вот. Ошибся я. Поддался, понимаешь?
Дежурный слушает, скинув набок голову.
ПИСАТЕЛЬ. Да ты бабам не верь! Сам знаешь, наплетут…может, и было чего, так они с три короба… насочиняют еще! Так что ты… по-хорошему давай, чтоб по-доброму… Разминемся – и…
ДЕЖУРНЫЙ. Насочиняют, говоришь? Бабы-то?
ПИСАТЕЛЬ. Ну да. Им же…
ДЕЖУРНЫЙ. Писатели вроде как бабы-то? Сочинители?
ПИСАТЕЛЬ (хохотнул) Ну…
ДЕЖУРНЫЙ. Что смеешься? Боишься, может? Думаешь, топором махать буду, ай? Так нет. Я топором не буду… Я тебя… (отвязывает косу от велосипеда) Я тебя, независимо, косить буду… Скирдовать потом… (наступает)
ПИСАТЕЛЬ. Братанок…ты чего? Поди поспи, отдохни… Она же острая, братанок!
ДЕЖУРНЫЙ. Как у вас в театре-то: смерть тоже с косой ходит?
ПИСАТЕЛЬ. Ты о чем? Ты погоди… (вдруг отпрыгивает и рысью летит к будке)
Он успевает заскочить в будку и закрыть дверь, прежде чем брат шагнул на крыльцо. Дежурная заслонила двери.
ДЕЖУРНЫЙ. А-а, заступница… Богородица! Иди к нему.
ДЕЖУРНАЯ. Не хочу.
ДЕЖУРНЫЙ. А я говорю, иди. Иди!
ДЕЖУРНАЯ. Дежурить надо.
ДЕЖУРНЫЙ. Ничего, я подежурю. Ты долгонько стояла, тебе и отдохнуть не грех. Ступай!
Дежурная кладет на крыльцо флажки и покорно входит в будку.
ДЕЖУРНЫЙ. Вот так. Вот и поворкуйте (запирает дверь на ключ) Удобно, нет? Ай? Хватает места? А я вас палить буду…
ГОЛОС ПИСАТЕЛЯ. Ты что, сдурел? Открой немедленно! Слышишь, открой дверь!
ДЕЖУРНЫЙ. А в окна поскачете, независимо, на то коса есть. Всё одно смерть… (идет к стогу)
ГОЛОС ПИСАТЕЛЯ. Ты не смеешь! Открывай! Подеремся, если хочешь. Но жечь меня ты не смеешь!
ДЕЖУРНЫЙ (возвращается с охапкой сена) Это ты богу заявляй, жалобы на меня пиши. А я – смею, не смею – поджечь сумею (раскладывает сено) Ну как там кислород? Ай? Не душно после городу? Писатель! Ты ж писать приехал – вот пиши теперь. Минутка тебе осталась.
ГОЛОС ПИСАТЕЛЯ. Опомнись! Подумай, что делаешь! Что ты делаешь-то? Здесь ведь жена твоя, твой брат…
ДЕЖУРНЫЙ. А ты, горюшко мое, прости, что тебя с энтим голубком сжигаю. Надо бы, конечно, врозь. По гигиене-то. Да другой будки нет. Извиняйте. Из воды я тебя брал – огню теперь отдаю (чиркает спичкой)
ГОЛОС ПИСАТЕЛЯ. Как глупо! Господи, как все глупо… (стучит без надежды) Глупо, глупо, глупо!
ДЕЖУРНЫЙ (спичка у него гаснет) Не ори – спички тухнут.
Дежурный внешне почти спокоен, только руки дрожат – и вторую спичку зажечь трудно.
ДЕЖУРНЫЙ (сосредотачиваясь) Все в порядке, жана… (зажигает) …в кроватке…
За спиной кто-то дунул и сбил огонь. Взвыл Дежурный и прижался к дверям – с косой наперевес. Перед ним каменной бабой застыла Дура.
ДЕЖУРНЫЙ. Ты?! Ты не мешай мне. Ты иди… Я тут голубев жарить буду. Иди, иди себе… Зарублю нето.Замерло все. И Писатель затих, прислушивается. Застыла Дура. Дежурный замер. Минуту шел поединок их безумных глаз, потом Дура поднялась, взяла косу – он отдал – и швырнула ее за крыльцо. Спички взяла. Ключ повернула. И смяк Дежурный. Сполз по стене, сел. Вышла Дежурная, подняла флажки. Из окна мешком выпал Писатель. Так, сидючи, и заплакал.
Взревел поезд. И тут же стих на красный. Слева по рельсам канатоходцем вбегает ПОМОЩНИК МАШИНИСТА.
ПОМОЩНИК МАШИНИСТА. Общее здрасте! (Дежурной) Надолго встанем, не знаешь?
Дежурная пожимает плечами.
ПОМОЩНИК МАШИНИСТА. Ясно (хочет уйти, но передумывает) Воды не держишь?
ДЕЖУРНАЯ. Там, в дежурке.
ПОМОЩНИК МАШИНИСТА. Ага (пошел в будку)
Мимо Писателя прошел, глянул. Возле Дуры прошел, посмотрел. На Дежурном споткнулся.
ПОМОЩНИК МАШИНИСТА. А чего это вы смуряете? Зарезало кого? (взял графин, пьет из горлышка. Вдруг прыснул) Собак у вас нет? А то был случай: забежал вот так попить, а на меня зверюга. Едва дверь успел захлопнуть, держу – а она изнутри ломится, доски вышибает. Вот, думаю, попил водички.
ДЕЖУРНАЯ. Шел бы ты…
ПОМОЩНИК МАШИНИСТА. Сейчас пойду. Машинист, значит, гудит, надрывается. А я куда денусь? На живот лег, дверь ногами держу. Псина аж визжит от жадности. Кой-как до мало-мальской палочки дотянулся, дверь запер, и бежать…
ДЕЖУРНАЯ. Ты меня понял?
ПОМОЩНИК МАШИНИСТА. Понял. Не ко двору! (возвращает графин в дежурку) А жаль! Я бы вам быстро смурь разогнал (якобы уходит) Закурить хоть есть?
Писатель дает ему сигарету.
ПОМОЩНИК МАШИНИСТА. А спички?
Писатель вздрагивает. Дура протягивает Помощнику спички и медленно отходит к лесу.
ПОМОЩНИК МАШИНИСТА (повертел коробок). Так он пустой! (бросает в сторону).
Писатель обалдело смотрит на коробок, потом начинает смеяться, хохотать просто.
ПОМОЩНИК МАШИНИСТА (Писателю) Чего, анекдот вспомнил? (всем) Нет, что ли, спичек-то? Эх, бедно живем! (сунул сигарету за ухо) А может, грабанули вас? Мы имели случай подсадить гада на перегоне. Он в задней кабине прикимарил. Машинист его проведать пошел – нет и нет машиниста. Я на красный встал – и туда. Гляжу, бандюка шефа моего ножом под кадык держит. Ну, я приемы знаю… Так что шеф мне теперь по гроб обязан. Шелковый теперь.
Входит Машинист.
МАШИНИСТ (Помощнику) Ты где? Тебя за смертью посылать!
ПОМОЩНИК МАШИНИСТА. Бегу! Вот…Разговорились тут… Люди интересные! (гарцует по рельсам, пытаясь не растерять достоинства)
МАШИНИСТ. Буксы проверь – третий вагон!
ПОМОЩНИК МАШИНИСТА. Ага, я мигом!
МАШИНИСТ (оглядев всех) Здравствуйте!
Все молча кивнули в ответ на приветствие.
МАШИНИСТ. Чего он вам тут наплел?
ПИСАТЕЛЬ. Да разное! То его собака словила, то он бандита словил…
МАШИНИСТ. Вот…стрекозел!
ПИСАТЕЛЬ. Балабон!
МАШИНИСТ (вдруг) Чего это ты?
ПИСАТЕЛЬ. А что?
МАШИНИСТ. Чего ты против него имеешь?
ПИСАТЕЛЬ (растерялся было, но быстро освоился) А вы?
МАШИНИСТ. Я езжу с ним. Если что и скажу, так я езжу с ним. А ты думаешь: болтун – так и все теперь? Конченный? (пауза) Он, между прочим, только работать начал, в историю влип: машинист у него в дороге помер – сердечник был. А пацан без году неделя на рельсах – сам поезд довел. И график не сломал, и вагоны не потерял. Понял? А ты – «балабон!»
Вспыхнул правый зеленый.
ДЕЖУРНАЯ. Поезжай!
МАШИНИСТ. Ладно. Поехали мы... (уходит)
ПИСАТЕЛЬ. Может, эти возьмут?
ДЕЖУРНАЯ. Они ж не туда.
Встает Дежурный, пошатываясь, поднимает косу. Писатель следит, готовый сорваться. Дежурный идет себе и тщательно привязывает косу к велосипеду.
ПОМОЩНИК МАШИНИСТА (влетает) Ну все, поехали мы! Так вы, это… Не смуряйте тут. Держите марку! (хочет припустить)
Бледная и страшная, к будке прыгает Дура.
ДУРА (на бегу еще) Кто? Кто едет? Который?
ПОМОЩНИК МАШИНИСТА (струхнул) Я еду. А что случилось?
ДУРА (нашла его) Ты скажи Ему – не могу больше ждать. Не дождусь, скажи! Не сдержу…
Коротко гуднул тепловоз – Машинист торопит Помощника.
ПОМОЩНИК МАШИНИСТА (отступая) Кому, кому сказать – то?
ДУРА. Ему! Ему скажи – не сдержу я, не смогу… Под сердце давит, скажи… Отпущу я…
Второй гудок.
ПОМОЩНИК МАШИНИСТА (пятится) Кому сказать, мать?
Гудок.
ПОМОЩНИК МАШИНИСТА (к поезду) Да бегу! (Дуре) Ехать мне надо, мать! Прости!..
ДУРА. Сын! Ты передай, пусть приедет…
ПОМОЩНИК МАШИНИСТА. Кому передать-то? Кому? (убегает)
Дежурная поднимает флажок. Опускается шлагбаум. Поезд медленно перекрыл сцену.
ГОЛОС ДУРЫ. Ты скажи, сынок! Передай…
ГОЛОС ПОМОЩНИКА МАШИНИСТА. Кому сказать-то, мать? Кому передать?
И так до надрыва. А когда поезд уже иссяк, раздался вопль Дуры:
– Ты?! Ты?! Куда же…ты? стой! Отпусти его! Сам отпусти!..
Слышно как визжат Дежурная с Писателем:
– Ты куда?
– Держи, держи ее за руки! Не пускай!
ГОЛОС ДУРЫ. Пустите меня! Это же… Он! Он! Отпусти! Пустите меня-а-а!
Оборвались и крик, и поезд. Писатель с Дежурной держат ослабевшую Дуру за руки. Дежурный испуганно собирает разлетевшиеся флажки.
ПИСАТЕЛЬ (садится, рвет себе ворот) Ну ду-у-ра! Сама на смерть лезет…
ДУРА. Ты опять никого не видел. (Дежурным) И вы не видели. Я Его все в последних ждала, в хрустальных, а Он в середке спрятался и смотрит… Вот так… умно смотрит. Все видел – как кричала, слушал, как звала его, слышал, а уехал… (вскрикнула, схватив живот)
ДЕЖУРНАЯ. Что? Что?!
ДУРА. Началось… Все. Не могу больше... Я же говорила ему… Ой! (скрутило её)
ДЕЖУРНАЯ (мужчинам) Чего стоите? Делайте чего-нибудь… (испугалась вдруг) Рожает ведь баба-то…
ДЕЖУРНЫЙ. Так мы… завсегда. Зараз… Чего делать-то? Писатель!
ПИСАТЕЛЬ. А я что?
ДЕЖУРНЫЙ. Знаешь, нет?
ПИСАТЕЛЬ. Да откуда? У меня и жены-то не было никогда…
ДЕЖУРНЫЙ. А! (махнул рукой)
ПИСАТЕЛЬ. Чего – «А»? Это уж вы, семейные, знать должны.
ДЕЖУРНЫЙ. Я, что ли, рожал когда? Независимо, женатый – мужик ведь я.
ПИСАТЕЛЬ (на Дежурную) Ну, она…
ДЕЖУРНАЯ. Да и я... Не было у нас никого. Обделил господь.
ПИСАТЕЛЬ. Так чего ж теперь?
ДЕЖУРНАЯ. Ведите её... Вон в будку хоть.
Дуру ведут под руки. Она стонет, слабо перебирая ногами.
ДЕЖУРНАЯ (мужу) Ты беги, воды согрей. Вода вроде нужна горячая.
ДЕЖУРНЫЙ. Ага, побежал я… (убегает)
ГОЛОС ДЕЖУРНОЙ. Сюда, на топчанчик. Вот, все… Потерпи, потерпи, милая… А ты иди, иди теперь. Уходи, говорю, чего встал?
Как пришибленный, Писатель выходит из будки. Слышны стоны Дуры, и глупый беспомощный лепет
Дежурной:
– Ну давай… О господи! Что же это? Наказание ведь… Потерпи же, ну!
Чуть не бегом является Обходчик.
ОБХОДЧИК. Чего у вас? Чего они там?
ПИСАТЕЛЬ (долго искал слова) …рожают!
ОБХОДЧИК. Кто? Твоя?
ПИСАТЕЛЬ. Старуха та, помнишь?
ОБХОДЧИК. Как же, помню! Довел-таки!
ПИСАТЕЛЬ (визгливо) Я тут при чем? Срок подошел – и…
Обходчик закурил. Писатель торопливо достал сигарету и приложился к его спичке.
ОБХОДЧИК. А с ней кто? Твоя?
ПИСАТЕЛЬ. Да не моя она… Вон – его!
ДЕЖУРНЫЙ (вбегает с ведром, изрыгающим пар) Ну как? Никого еще?
Писатель мотнул головой. Дежурный взбежал на крыльцо. Постоял, постучался.
И тут вскрикнула Дура, а за ней эхом – то ли крик ребенка, то ли струна лопнула. И затихло все.
Замерли в ожидании мужчины. Как расческа, скрипнула дверь, на пороге – бледная Дежурная.
ОБХОДЧИК. Кто?
Нет ответа.
ДЕЖУРНЫЙ (подбегает, берет Дежурную за руку) Что?
ДЕЖУРНАЯ. Никого…
ПИСАТЕЛЬ. Как никого?
ДЕЖУРНАЯ. Не знаю… Натужилась она, потом вскрикнула вроде… потом лежит – пустая, и нет никого…
(падает на руки мужа)
Обходчик помогает Дежурному усадить ее, растирает виски.
ДЕЖУРНЫЙ. Что ты? Что ты? Ну очнись… Ай? Ты очнись… (неумело целует в лоб, в щеки) Перестань, ты чего? (Дежурная открывает глаза) Вот и все… Все пройдет… Тебе померещилось, устала ты…
Вдруг Писатель вскакивает на крыльцо, вламывается в будку, но тут же пятится назад – в проеме двери стоит Дура в белой длинной рубахе, с растрепанными сединами волос.
ДУРА (цепляясь за косяк) Не найдешь! Не найдешь, нет его для тебя. Нет! (смеется) Коснуться хотел? Лапать? Ищи!
Обходчик легко, как пух, подхватывает Дуру. Она сразу слабнет в его руках, и когда Обходчик садится на крыльцо, Дура, сидящая у него на коленях, напоминает странного седого ребенка. Писатель бочком прокрадывается к двери и заглядывает в будку. Никого не увидев, он откидывается к стене, вытирая лоб.
ПИСАТЕЛЬ. Сошел с ума…Все сошли с ума. Это какая-то заразная Дура. Она всех заразила. Мы – сумасшедшие… Мы все – сумасшедшие?
Ему не отвечают.
ОБХОДЧИК (Дуре) Ну, полегчало? Отдохни, усни.
ДУРА. Теперь не уснуть. Никому не уснуть…
ПИСАТЕЛЬ (снова вспыхивает) Они убили его. Они убили живого ребенка! Вы же слышали, как он кричал!
Он неестественно кричал. Это убийство! Вы же все слышали. Они его задушили, и спрятали. Вы – свидетели… (вбегает в будку и начинает крушить ее изнутри) Где? Куда вы его спрятали? Сознавайтесь! Да вы убийцы здесь… Вас судить всех надо!
Никто и не шелохнулся. Перебив все, что мог, взмыленный Писатель выпал из будки.
ОБХОДЧИК. Угомонился? Не шуми больше. Видишь, баба намучилась.
ДЕЖУРНАЯ. (Писателю) Ехал бы ты с глаз моих.
ПИСАТЕЛЬ. Ага! Хотите убрать главного свидетеля? (Обходчику) И ты – заодно с ними. С молотками ходит здесь. Вы все сговорились! (Дежурному) Брат! Ты слышал: кричал кто-то. А они говорят – никого! Как же никого, когда крик был? Раз крик был, должен же кто-то быть?
ДУРА (слабо, но твердо) Он так просился… я не могла больше. Я так боялась за него... Но отпустил (Писателю) Ты же чувствуешь! Корежит тебя, чувствуешь?
ПИСАТЕЛЬ. Ведьма! (хватается за горло) Душно мне… Давит…
ДЕЖУРНАЯ (встает, мужу) Как перед грозой все, видишь? Густо так. Необычно.
ДЕЖУРНЫЙ. Что-то тянет вот тут… (тронул под сердцем) Сосет как будто... Случится что?
ОБХОДЧИК. Случится. Обязательно случится.
ПИСАТЕЛЬ. Сумасшедшие! (задохнулся, закашлялся) Что же это? Что же это душно так?
ДЕЖУРНАЯ. Хорошо это? (с надеждой) Хорошо?
ДУРА. Как после грозы, помнишь? Легко будет и чисто…
ДЕЖУРНАЯ. Хорошо? (к Обходчику) Хорошо это?
ОБХОДЧИК. К лучшему. Все к лучшему. Подожди…
ПИСАТЕЛЬ. Не хочу, не верю… (опять закашлялся)
Дура идет вдоль рельс, чутко прислушиваясь.
И верно – загудели рельсы. Далекий еще поезд гремит о себе.
ДЕЖУРНЫЙ. Поезд. Поезд!!!
Обходчик силится угадать: откуда грянет поезд.
ДУРА. Слышите? Слышите? Началось... Теперь не остановишь.
ДЕЖУРНАЯ. Что это?
ПИСАТЕЛЬ. Что же это? Страшно, страшно мне!
ДЕЖУРНЫЙ. Что это? Что?
ДУРА. Да вы что, не понимаете? Вы же умные люди. Вы же умные все!
ДЕЖУРНАЯ (задохнулась в догадке) Неужели? Неужели всё к лучшему, а?
Все ближе гром поезда.
ОБХОДЧИК (направо) Оттуда… (налево) Нет, там…
ДЕЖУРНЫЙ (вперед) Здесь!
ПИСАТЕЛЬ (прыжком поворачивается) Сзади!
ДЕЖУРНАЯ. Со всех сторон! (звонко кричит) Отсюда! Отсюда! Отсюда! (смеется как девчонка) Отсюда!
ДЕЖУРНЫЙ. Сейчас грянет!..
ПИСАТЕЛЬ. Остановите! Остановите его – вы разве не понимаете? Рельсы же старые – разнесет!
ОБХОДЧИК. Выдержат, выдержат рельсы. Я ручаюсь за рельсы!
Со всех сторон гремит поезд. Дура забирается на стог и стоит там, как пружина. На порталах загорается зеленый. Писатель кидается к Дежурной.
ПИСАТЕЛЬ. Красный! Красный давай! (хочет вырвать у нее красный флажок)
Дежурный отбрасывает его. Гул все ближе. Кажется, площадка вот-вот взлетит, стиснутая со всех сторон. Ослепительно горит зеленый. Все – в зеленом.
ПИСАТЕЛЬ (замечает открытый шлагбаум). Шлагбаум, шлагбаум закрыть! (прыгает через рельсы и всем телом повисает на шлагбауме).
Шлагбаум, поначалу качнувшись вниз, вдруг неумолимо возвращается вверх и поднимает с собой уже бессильного человека.
Все сгустилось, потемнело. Ждет Дура, ждет Дежурный, обняв плечи жены, ждет Обходчик.
ДЕЖУРНАЯ. Сейчас, сейчас…
И, вся вытянувшись, она вскидывает в небо желтый флажок. Грохот заполняет сцену. Меркнет свет. Из ничего вспыхивают фонари летящего поезда, летящего прямо на зал, не по рельсам, они слепят, расплываются…
Смотри и другие материалы по теме: